Акт Первый.

Катсураги приоткрыл каменную пасть, выдыхая лёгкое облачко пара, обратившееся голубоватым мерцающим светом. Огонёк опустился к траве, оседая на спящей зелени, и выпрямился во весь рост, потягиваясь и с хрустом разминая затёкшее тело. Ночь сегодня необычайно хороша. Полная луна в ветвях. Самое подходящее время для работы.
Утром приходила девушка. Длинные чёрные волосы по пояс, усталое бледное лицо. Даже косметика не скрывала это измождённое выражение. И как только забрела в такую глушь? Это ведь не городской храм, чтобы просто заглянуть на пути домой. Нет, сюда приходят лишь когда совсем худо. Бываю месяцы, когда ни единого гостя. И лишь монах присматривает и уверенно подметает дорожки, избавляя от опавшей листвы и наметённого песка.
Лис сделал пару шагов от постамента, набирая в грудь побольше ночного воздуха. Нужно идти.
-Ты встанешь или нет? - без прелюдий и вступлений, даже не глядя на второго, бросил в пустоту. - Сегодня есть работа.
Не мог быть уверен, потому что не знал этого лиса, но сейчас не до знакомства. Та девушка, что приходила днём, даже сейчас её следы отдавали тьмой. Печать смерти, чёрная и липкая, висела на этой смертной. Кто-то пил её жизненные соки.
Лис остановился на верней ступени, какое-то время смотрел вниз, а затем повернулся. Воображение услужливо нарисовало рядом знакомый профиль. Акицу. Чудесные рыжие ушки, такие пушистые, как ни у кого другого. Аккуратный профиль, алые губы и волнистые волосы, чуть светлее, чем те самые ушки. Такие мягкие... Ладони до сих пор грело тепло её стройного тела. А улыбка? И эти лёгкие смешливые морщинки в уголках глаз...
Катсу... - зазвучал в голове знакомый мягкий голос, от чего белые уши дёрнулись, пытаясь найти источник, но... - Скажи, а ты веришь, что звёзды смотрят на нас? Если нет, то, разве не грустно? Им, наверное, одиноко...
-Тц! - приподнял уголок верхней губы, обнажая клык. - Как же... бесит!
Лис дёрнул ухом и рванул вниз. Тысяча ступеней вниз...
Люди - слабый вид. Их тела предают, а разум можно обмануть. Их можно сломать, но иногда они оказываются сильнее, намного сильнее. Их дух силён, а за такое стоит биться.
А звёзды сегодня, действительно, невероятно яркие. Словно бы смотрят.

[AVA]http://s008.radikal.ru/i306/1602/d6/09f66d0c1b6a.jpg[/AVA]

Отредактировано Chris Lorellane (17 февраля, 2016г. 05:58:16)

Если думать о рангах, то выше всех стояло белые лисы, место по серединки плотно заняли наиболее многочисленные рыжие, а уже в самом низу обитали чёрные лисы. Среди кицунэ ходила сплетня, что эти последние - метисы, результат смешения кровей благородных ёкай и их неблагородных корейских сородичей кумихо. И именно от этих злобных тысячелетних лисов к чёрным и пришла злоба. Если кицунэ оберегают людей, то кумихо - напотив. Просто, так благородным ёкай было легче объяснить, как в из рядах затесалось зло.
Акицу, к слову, была добрейшим из всех лесных созданий. Откликалась даже на глупые вещи, вроде потерянного брелка, последнего подарка умершей матери. Та ночка выдалась грязной, пришлось знатно поползать по сточным трудам в поисках пропажи. А потом ещё днём терпеть жёсткую пахучую губку, которой хранитель натирал грязный камень. И почему даже такие мелочи переносятся из формы в форму? Смешно... Но Акицу считала, что, если можно сделать человека счастливым такой мелочью, то нужно сделать. К тому же, на другой день девушка принесла на алтарь вкуснейшие данго. Совсем не миф, что лисы-хранители любят вкусно поесть.
-Отдых? - короткий взгляд на новичка. - Ты отдыхал весь день. Ночь на работу.
Малец из чёрных. Не очень умный ил опытный. Явно не понимает, что есть ёкай, чем живут и как живут. Чем сильнее вера людей - тем сильнее кицунэ-хранитель. Они живут на подношениях, так что, как и у людей, бывают времена тяжёлые, а бывают и хорошие.
-Вперёд, нужно спуститься в город и найти смертную. Наша задача - оберегать прихожан и откликаться на их мольбы, если они искренни. К тому же... я учуял запах они.
Демон-людоед, выпивающий все соки и силы. Запах был незнаком Катсураги, его рыжую ёкай убил другой они, но даже так сердце болезненно сдавило, а руки неприятно оттянуло воспоминанием о тяжести холодеющего тела. Так что вниз по каменным стуеням, и, чёрт с ним с чёрным, даже если не пойдёт следом. Шесть месяцев. Шесть месяцев провёл один, лишь редкую ночь проводя в компании других кицунэ, сражался один, защищал один, но с глупым постоянством оставлял ей большую часть подношений. Онигири она не слишком любила, а вот данго или моти, особенно если сладкие и ещё слаще, исчезали за щеками рыженькой ещё до того, как Катсураги удавалось к ним руку протянуть. И всё, что ему доставалось от десертов - привкус на алых губах. Однако, не на что было жаловаться.
Последняя ступень, лес отозвался шелестом листвы и тихим звоном фурин. Колокольчик, как обычно, известил, что кицунэ покинул храм, оставив его под присмотром самого леса. Звякнет ли второй колокольчик?
Город был не слишком большим, но в летние месяцы сюда съезжались туристы. В основном, конечно, чтобы посмотреть на лесной храм. Лето было самым сытным периодом, когда подношений было много, но ни каждое сопровождалось просьбой. Порой хватало простого благословения и напутствия на удачу. Не слишком большой, но красивый, к тому же, не так далеко залёг курорт с горячими источниками.
Катсураги вдохнул полной грудью, чуть приподнимая верхнюю губу и скалясь на запах. Печать смерти отдавала тленом, а лунный шлейф покорно выбелил перед взором кицунэ шаги просительницы. Отсюда даже видно тот самый дом. На окраине. Большой и красивый. На табличке, что оставила девушка значилось имя. Ёсиока Мадзю. Богатая фамилия, чья старшая дочь вот-вот должна была сочетаться браком с неким благородных...
-Хаа... Акицу... это твоя вредная привычка знать о людях. Жизни смертных...
Верно, такие вот человеческие мелочи не должны беспокоить хранителей. Куда важнее печать смерти на её челе и тот они, что наложил её. Сделав краткий перерыв, лис бросился дальше, к тому самому богатому дому.

[AVA]http://s018.radikal.ru/i517/1602/e0/67942c70e382.jpg[/AVA]

Колокольчик звякнул за спиной, давая понять, что новенький оставил за собой все тории^*, покинув священный лес. Даже спиной кицунэ ощущал его недовольство этого юнца. Запах свежий, нетронутый... этот мальчишка ещё вчера резвился на лесной опушке в компании такого же молодняка. Вряд ли он отдаёт себе отчёт или хотя бы понимает, в чём суть того, чтобы быть хранителей. Кумихо всегда изображают злыми. Это хищные обманщики и ненавистники простых смертных. А ёкай... ёкай те, кем их делают. Подношения, хвалебные речи и чистый храм, что ещё нужно для счастья обычному лису? Ничего. Ну... разве что любимая лисица.
Короткий взгляд за спину; чёрный исчез. Пошёл ли другой дорогой или решил не вмешиваться в дела людские - не важно. Лишь бы не мешал.
Катсу! - недовольный высокий голос в воспоминаниях вновь вынудил дёрнуть ухом. - Катсу! Ну почему ты такой злой? Ты хоть иногда улыбаешься? Катсу!!! Это не улыбка, а оскал какой-то!..
Уголок губ дёрнулся в том самом неприглядном оскале, открывающем длинный белоснежный клык.
-Уж как умею...
Снова короткий взгляд за спину. Нет, напарник не появился. Лишний повод потолковать с ним как следует. Одно дело просто не понимать обязанностей в полной мере, но не выполнять их вовсе - совсем другое. В подзащитную территорию вторгся они. Это уже причина для беспокойства. Святой барьер слабеет, раз пропускает подобную чернь. С падением человеческой веры слабеют и светлые ёкай. Как не смешно признавать, но война, которой старейшие пугали столетия и более назад, сейчас близка как никогда. Порой на вечерней заре можно даже ощутить её спёртый запах, если вдохнуть в грудь побольше воздуха. Глупости, конечно, но это лишний повод приложить больше сил.
Чуть быстрее. Нужно успеть до того, как луна войдёт в зенит, чтобы её свет забрал силу зачинщика и помог заточить. А вот он и дом. Как странно, одна лишь живая душа и запах того другого кицунэ. Как только добрался раньше? Должно быть не отвлекался на воспоминания. Но что-то не так. Мадзю ещё не погрузилась в сон, так что они не пришёл за ней. Но уже на походе воздух вокруг дома пропитан сочащимся, подобно гною из раны, отчаянием и страхом. Букет насколько густой и липкий, что мерзко даже просто вытянуть руку, касаясь этого затхлого воздуха. Запах самоубийцы.
Не входя в дом, Катсураги извлёк из кармана прямоугольный листок тончайшей рисовой бумаги, затем вспорол клыком указательный палец, растирая алую каплю между ним и указательным, и чётким движением вывел несколько иероглифов. Этот офуда^** поможет усыпить девушку. Не для её глаз то, что будет происходить дальше.
Ночной воздух прорезал крик девушки, словно того и ожидая, лис рванулся внутрь, держа офуда двумя пальцами левой рука, а правую, отдающую запахом крови, кладя а рукоять клинка.
"И как только не учуял? Этот они^*** уже внутри?.."
Катсу чуть было не зарычал, кляня себя за непроходимую беспечность! Ну учуять, не распознать!
О был готов увидеть что угодно, даже разорванное в клочья тело девушки, может, торчащую из пасти они белоснежную ручку с тонкими пальцами или содрогающееся от боли тело, распростёртое на полу, но...
-Ты?! - этот рык, полный удивления, отвращения и злобы взвился к потолку и обрушился на пол, разлетаясь неестественным для комнаты эхом.
Черноволосая красавица, облачённая в традиционное нижнее кимоно, белоснежное, как её кожа, в ужасе жалась к стене. Как же дико вздымалась её грудь при воде этого чудовища! Стройные ножки виднелись из-под отогнувшихся пол наряда, даже они дрожали.
Поднеся офуда к губам, Катсу шепнул что-то и отправил талисман в резкий полёт. Едва тот коснулся лба девушки, как та безвольно уронила голову на плечо и погрузилась в сон. Ну утро она и не вспомнил этого ужаса, списав всё на неприятный сон. Именно так, для Мадзю следующее утро наступит.
-Ты! - уже более зловеще, но тише повторил кицунэ, сверкая на напарника единственным открытым глазом, голубым, отдающим зеленцой. - На чьей ты стороне, кумихо?
Хуже оскорбления и быть не могло. Одно дело перешёптываться за спинами и мыслить о грязной крови и, совсем иное, плевать в лицо окаменевшим от уверенности обвинением. Впрочем, белый лис и не думал позволять отвечать этой насмешке над благородным ёкай. Оказавшись рядом, мужчина, прижимая уши к голове, нанёс сокрушительный удар по морде полуобратившегося, опрокидывая на пол и вышибая остатки концентрации. Удержаться в таком виде он уже вряд ли сможет.
Тыльная сторона ладони ныла; слишком много чести одарить подонка пощёчиной или ударом кулака.
-Отправляйся в Дзигоку^**** с такими замашками! Задача хранителя - оберегать смертный, просящих о помощи! А не уничтожать, опускаясь до игрищ они!
Ухватив начавшего было подниматься кицунэ за воротник, белый всё же ударил его кулаком чуть ниже скулы. Придись такой удар в лицо смертному, тот вряд ли бы отделался выбитыми зубами, да сломанной челюстью. Но чёрному и того будет мало. Свои поведением он втаптывал в грязь не только мораль и устои прихрамный хранителей, он осквернял ЕЁ. Акицу. Он не смел вторгаться грязными лапами в мир и устои, что они создавали вместе. Не смел и помыслить о подобном кощунстве! Храмовые кицунэ должны оберегать прихожан!
И эту простую истину Катсураги, сорвавшись, вбивал в голову малолетнего ёкай, не обременяя, впрочем, удары объяснениями. Те просто сыпались, куда придётся, вколачивая чёрного в пол, не оставляя ни мгновения на ответ или лишнюю увёртку. Белый успокоился лишь тогда, когда заныло плечо, а до разума добралась мысль, что разбитый кулак неприятно саднит.
Девушка. Они. Полная луна.
Бросив этот бесполезный кусок мяса на полу, Катсу выпрямился, вытирая пересохшие губы левой рукой. Кровь, собственная злоба... Всё это пахло так резко и сильно, что он и смертную-то больше не чуял, ничего другого не чуял. И красномордый демон ускользнул от сознания взбешённого кицунэ.
-Хранитель... - донесся утробный низкий голос с насмешливыми нотками, а мгновением позже острые загнутые клыки впились в плечо. Катсу распахнул рот, издавая совсем не лисий рёв.
Но клинок уже рассёк только воздух. Стрёкот, как удар молнии, уголки губ дёрнулись. Это офуда, погрузивший девушку в сон, не позволил людоеду коснуться жертвы. Значит, ещё поборемся.
-Я, Хранитель Храма Белой Луны, повелеваю оставить земное дитя. Явись! И сразись с равным по силе!
До того лис прижимал холодный клинок к кровоточащей ране, но с этими словами выставил перед собой и распрямился, вглядываясь во мрак комнаты.

[AVA]http://s3.uploads.ru/t/MitqN.jpg[/AVA]

От туши на полу помощи не дождёшься. Может, Катсу и перестарался во вбивании разума в обладателя смазливой мордашки, но сейчас подобные мысли вовсе не посещали голову. К тому же, сомнительно, что чёрный снизошёл бы до помощи напарнику и смертной в любом своём состоянии. Заявиться в дом человека, чьи жизненные соки и без того ночь за ночью пожирает неведомая сила, доводя до отчаяния, ворую отведённое ей богами время, да ещё и стать таким же монстром, жаждущим её крови и плоти. Нет. Катсураги не ошибся. Напротив. Он был слишком мягок и нежен к этому чёртовому ничтожеству! Жалкая пародия на настоящего кицунэ. Не то что...
Катсу...
Дёрнуть головой, избавляясь от наваждения. Не так и больно, чтобы сознание повело. Да и не время предаваться грёзам. Они - удел мечтателей или юнцов, а отживший почти три сотни лет на посту хранителя, а до того пять сотен лет обычный кицунэ и первую сотню в обличье простого лиса белый не мог себе позволить такой роскоши.
-Явись! - призывно и уже громче повторил Катсураги, острым взглядом обводя комнату в поисках противника.
Не тишина служила ответом, а хрипловатый кудахчущий смех, доносящийся, кажется, отовсюду. Неприятная мелочь выдала наведённый на воина морок; при всей своей силе они не могут пребывать нигде и везде одновременно. Они телесны, насколько то вообще применимо к демонам.
Ухмылка лишь уголком губ, обнажая тот самый клык, что уже за этот вечер слишком часто сверкал. Удерживая клинок за эфес лишь кончиками пальцев, Катсураги резко свёл руки вместе, складывая кудзи-ин^* один за другим, сопровождая шёпотом настолько тихим, что тот не достигал даже ушей ёкай. Один за другим иероглифы по центру лезвия клинка засветились пронзительно-голубым светом. Последнее слово отозвалось том, отражаясь от стен потолка и затихло лишь рухнув на пол, рябью, как в жаркий день, проявляя прямо посреди комнаты красномордого клыкастого здоровяка.

При всей своей крепости и исполинском размахе плеч, этот субъект не отличался ростом. С расправленной спиной Катсураги уступал разве что рогам демон, а сойдись они нос к носу - и вовсе бы возвышался над прикрытой жидкими волосёнками макушки. Что впечатляло - так это когтистые лапы, а с клыков всё ещё капала кровь. Раненое плечо неприятно заныло мстя хозяину за то, что вспомнил о нём. При таких-то лапах понятно, почему они не притронулся к канабо^**, как полагается, висящей на поясе.
-Оставь смертную и уходи.
Уже по тону было ясно, что кицунэ предпочтёт убить противника. Впрочем, и тот, отведав крови, почти картинно провёл широким заострённым языком по клыкам и рассмеялся. это было короткие звучные смешки, до костей пробирающие своей неискренностью, с каждым широкая грудина сотрясалась, вздымаясь и падая.
-Ты выбрал не того, лис.
-Это мы ещё посмотрим.
Клинок на изготовку. Катсу едва успел наклониться вперёд, как краснорожий здоровяк, поражая скоростью, метнулся вперёд. Атака спереди, сбоку, сверху, и каждая сопровождается лязгом металла о металл, именно так звенели когти они. Справа, снова справа. Раненое плечо не позволяло свободно работать рукой, вынуждая кицунэ раз за разом поворачиваться, чтобы выставить блок здоровой. Это и сыграло против. Во время очередного такого поворота сам они атаковал с другой стороны, смыкая челюсти уже на другом плече.
Лис отозвался рыком, разжимая пальцы, выпуская клинок, но до пола он не долетел. Сделав над собой усилие, белый перехватил его другой рукой и немного неловким взмахом отсёк они рог. Теперь уже комната сотряслась от его вопля. Кусок истекающей чёрной жижей кости упал на пол. Торчащий из головы демона обрубок источал ту же субстанцию, услужливо пачкая волосы, лоб, лицо и попадая в глаз. Краснорожий моргнул и, шаркнув, отступил назад, почти что к чёрному лису.

[AVA]http://s008.radikal.ru/i306/1602/d6/09f66d0c1b6a.jpg[/AVA]

Отредактировано Chris Lorellane (21 февраля, 2016г. 01:51:44)

Откуда Катсураги не ждал помощи - так это от чёрного. Мало того, что Манато валялся жалкой тушкой, так ещё и по природе своей был озлоблен. С чего бы такому удостаивать излишним движением пусть даже кончика мизинца... да кого угодно, кроме себя? Нет, чёрный кицунэ не создавал впечатление кого-то отзывчивого, скорее уж эгоистичного ублюдка.
Но он удивил белого собрата, когда полоснул когтями по ногам краснорожего, это просто не могло не отвлечь. Катсу перехватил клинок поудобнее и, пока они не успел подняться, двумя направленными ударами отсёк ему лапы. Не беда. Приращивать конечности эти гады умеют. Регенерируют, и много быстрее, чем кицунэ.
Остриё упёрлось в горло краснорожего, символы по лезвию набирались лунного света и едва ли не искрили.
-Отступи. Оставь смертную и не возвращайся.
И речи не шло о том, чтобы попытаться обить ублюдка. Сейчас хранитель готов был отпустить его в обмен на душу смертной. Главное - не дать они учуять слабину. Холодный взгляд, оружие не дрожит. Противостояние глаза в глаза длилось почти минуту, прежде чем демон открыл пасть, мощным вдохом затягивая в грудь всю тьму из комнаты, в том числе и печать смерти с девушки.
-Твоя взяла... Но в другой раз я не отступлю.
-Я тоже.
Они убрался вместе с отрубленными конечностями и куском рога. Катсураги, спустя ещё полминуты, выдохнул, опуская оружие. Не сразу смог вложить в ножны. Сейчас бы перекинуться и свернуться клубком в тёпленьком местечке, да не время. Вместо этого белый снова сложил пальцы особым образом, призывая луну очистить это место. Исчезла кровь, следы борьбы... а потом Катсу снял со лба девушки офуда. Теперь она сможет спокойно спать и без помощи талисмана. Беда миновала. Скорее всего, она и не вспомнит ничего.
-Вот и всё, Мадзю. Спи.
Напоследок, едва касаясь нежной кожи, очертил двумя пальцами защитный символ на лбу спящей и отступил. Чёрный лис так и валялся тряпкой в углу, но не бросать же его. Тем более, пусть и слабую, но благодарность он заслужил. Вблизи Катсу лишний раз убедился, что хвосты у чёрных куцие какие-то. Не насколько пушистые, как у рыжих или белых. Да и, если честно, тушка и вовсе была мелковата. Так что лис без труда закинул этот кусок меха на плечо и покинул дом, тем самым забирая последнее свидетельство того, что там кто-то был.
Путь до храма занял намного больше времени уже из-за того, что раны, нанесённые они, затягивались неохотно, а крови белый потерял прилично. И, тем не менее, сперва фурин тихонько звякнул, когда хранители вошли в лес, а потом ещё долгий путь по тысяче ступене вверх через тории. В итоге Катсу сгрузил тушку рядом с пьедесталом и отошёл омыть лицо.

[AVA]http://s018.radikal.ru/i517/1602/e0/67942c70e382.jpg[/AVA]

Катсу смочил лицо и ненадолго замер, глядя в воду. Смешно, конечно, но ждал, когда за спиной появится знакомый силуэт с озорно торчащими рыжими ушками. Подкрадётся игриво, да набросился, обнимая за шею со смешинкой в глазах. Но нет. Вместо этого на траву натекло крови из ран. Белый вернулся к постаменту, на мгновение сложил руки в кудзи-ин и просунул руку в камень сквозь голубоватое свечение. В заначке нашёлся мешочек с целебным порошком и бинты. Самое оно.
-Выгоню? - прозвучало на удивление холодно и спокойно, даже взглядом не удостоил. - Это в моих силах. Если отдаёшь себе отчёт в том, что это значит.
Долой футболку, обнажая крепкий торс. Давно уже перелез в современные шмотки, оставив традиционное облачение на долю Акицу. Белоснежные с цветочной росписью. В них она была ангелом. И без них тоже. И обязательно красный воротничок нагадзюбана^*, что добавлял нотку эротичного шика. А в волосах - гребни, щедро украшенные канзаши^** её же работы. Его рыжая лисичка любила работать руками, создавая что-то новое и прекрасное, пусть даже и самое простое.
Двигаться с ранами в плечах было тяжело и больно, но упёртости Катсу не занимать. Разве то прижатые к макушке уши выдавали его. Щедро обсыпать раны порошком и взяться за бинты.
-Как только я изгоню тебя, ты перестанешь быть кицунэ. И остаток своей уже смертной жизни проведёшь человеком.
Ни капли сожаления или... напутствующих наставлений. Мужчина прямо сейчас и сразу был готов отодвинуть все и каждое из своих дел, чтобы выкинуть за ворота это ничтожество. Это не Акицу. А никому другому белый не хотел и не станет делать поблажки.
Катсу выдохнул и прикрыл глаза, не зная, как бинтоваться. Раньше в такие моменты всегда...
И как тебя угораздило? Дай сюда, несчастье ты моё!..
Образ рыженькой исправно всплывал в моменты ностальгии, в моменты, когда стройная и нежная кицунэ протянет руку помощи или... во всем моменты, которые напоминали что-то из прошлого.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/AsLPl.gif[/AVA]

Отредактировано Chris Lorellane (25 февраля, 2016г. 15:57:50)

Проблема современных молодых ёкай в том, что всё им лишком просто даётся. Нет тех ста лет простой жизни, накопления мудрости и знаний. Они рождаются ёкай, хоть раньше лисицы должны были быть лисицами. Жить следи людей, делить с ними невзгоды вроде голодных лет, засух и лютых морозов. До изнеможения искать хоть крохи пищи, чтобы покормить лисят, до последней крови защищать их от лесных хищников.
Катсу аж передёрнуло, когда он услышал это заявление. Пусть передохнут? Лучшее? Блондин аж зубами заскрипел от едва сдерживаемой ярости, так что кумихо выбрал не слишком удачный момент, чтобы приплести какую-то свою помощь.
-Что? Что ты мелешь, шавка безродная? - белый обернулся, как был, с бинтами в руках. - Твоя вина, что я потерял контроль. Ты в первый же день на посту посмел попрать и растоптать всё, что из себя представляет благородный кицунэ. Хочешь свободу? Да что ты знаешь о свободе? Что ты вообще знаешь о ёкай? Или о смертных? Выметайся. Выметайся и поживай остаток жизни смертным.
Белый рыкнул и резко и грубо указал юному напарнику в сторону лестницы. Пусть выметается. Катсу справлялся и без напарника. И ничего. Отвечал на молитвы, делал свою работу. И становился только сильнее, потому что ни с кем не делил позитивную энергию благодарности.
-Сейчас жалею лишь об одном. Что слишком слабо надавал тебе по роже.
Обнажил клыки в оскале, но пока что вернулся к бинтованию. Нужно было перетянуть раны, а уже потом, если придётся, снова пачкать кулаки кровью мелкого мерзавца.
-Ничтожество...

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/XpcCH.jpg[/AVA]

Отредактировано Chris Lorellane (24 февраля, 2016г. 01:56:21)

Катсураги не то что бы винил чёрного в своих ранах, но и не собирался ставить ему в заслугу мнимое спасение. Они ушёл. Ушёл именно из-за того, что белый кицунэ не смог дать ему должного отпора и сразиться в полную силу, потратив их на безродную шавку, которая, в прямом смысле, плевала в колодец, из которого нужно пить.
Чем больше прихожан, чем больше податей на алтаре - тем сильнее становится хранитель. А в храм, который ничем не помогает, люди не станут ходить. Будь иначе, не было бы заброшенных и пустынных, где только почти одичавшими духами бродят опорочившие их хранители, не в силах уйти с некогда святой земли.
Катсураги молча слушал весь этот бред, бурлящим ядом льющийся изо рта лиса. Просто слушал, стараясь не вдаваться в него, не опускаться до того, чтобы пытаться осмыслить или осознать. Как много гнилых слов. И зачем, спрашивается, старейшины послали его сюда? Наказать? Кого наказать? Кумихо или кицунэ? Быть может, это расплата за то, что оставил Акицу одну?
Белый прикрыл глаза, давя разворачивающуюся в груди пульсирующую боль. Настолько реальную, словно коснёшься грудной клетки и кончиками пальцев ощутишь, как она извивается, запуская щупальца в каждый орган. Акицу... его маленькая рыжая радость... Она же просто осталась присмотреть за малышом, пока Катсу кинулся за они, пытающимся утащить его мать в Дзигоку.
Но вот Манато этим скверным языком коснулся той, кого не смел. Не имел права!
От рёва белого кицунэ, кажется, проснулся весь лес, по крайней мере, хлопанье крыльев и силуэты, рванувшие в небо, заглушили всё остальное и закрыли собой свет луны и звёзд. Наплевав на раны, на бинты и всё остальное, что уступало по важности памяти о его лисичке, Катсу обернулся к малолетке и со всей дури заехал тому кулаком под дых, вышибая напрочь воздух из лёгких.
-Ни тебе судить, шваль! Ты и в подмётки не годишься последней твари их людей! Стоило убраться, когда я велел!
Схватив парня за воротник, приложил спиной о постамент. Сжатые кулаки дрожали, сбавляя силу, каждое движение отзывалось болью в плечах, но Катсу плевал на это. Просто был ублюдка, куда попадал. И плевать даже, если промахивался, потому что даже камень сыпался под его яростью. Нескоро он успокоился. Лишь после того, как черноухая тушка больше не шевелилась, но плевать. Чёрт с ним! Издав рык потише, белый  ещё раз треснул кулаком в постамент и отступил.
-Акицу...
Луна пошутила над ним. Перед глазами всё плыло, так что готов был поклясться, что буквально в шаге... она... тонкая талию, белый шёлк, мягкие волосы и пушистые ушки торчком. Акицу... любимая...
Стоило несколько раз моргнуть, как наваждение исчезло. Только он с протянутой рукой, тупая боль и отдающий горечью ком в голе. Всё. Хватит на сегодня. Хватит.
Катсу растворился голубоватым дымком, оставив капли крови на сочной зелени, и вернулся на пьедестал. Хватит на сегодня. Просто хватит.

[AVA]http://s3.uploads.ru/t/J2DcO.jpg[/AVA]

Если Катсу и мог вернуть сущность напарника в статую, то не стал. Каменный лис оставался неподвижен настолько, что даже ветерок, гуляющий по территории храма не мог заставить алый ёдарэкакэ^* шелохнуться, молчал и круглый колокольчик. Солнечные лучи, коснувшиеся каменной морды высветили выражение отрешённой усталости. В последнее время свет делал хранителя именно таким вот.
Лёгкая поступь человека не растревожила Катсураги и вовсе не добралась до сознания чёрного. Но тот самый человек замер подле пьедестала и, спустя краткий промежуток времени, просто забрал ушастого юношу в храм...
Манато очнулся в большой, но пустоватой комнате с высокими потолками. Она была залита светом, наполнена свежим воздухом и ароматом чайной розы, разбавленной лёгким запахом каких-то лекарств на травках. Он лежал на футоне^** или, если обратить внимание на мягкость, то сразу на двух, если не трёх. Мягкая подушка под головой и тонкое одеяло соразмерно погоде. Чёрный кицунэ был в храме, сомнений в этом не было и быть не могло, где-то за стенами острый слух улавливал движеием. Человек что-то переставлял, двигал... и, кажется, пахло едой.
И верно. Прежде, чем лис успел окончательно прийти в себя и хотя бы сесть человек появился на пороге с подносом. Чайничек, чашка, миска, блюдце и палочки.
-С пробуждением, кицунэ-сан.
Мужчина, чуть за сорок приятной наружности в традиционном кимоно уважительно склонился, прежде чем подойти достаточно близко. К слову, одежда лиса была выстирана и сохла на верёвке за окном. Тот дзюбан, что бы на нём, видимо, принадлежал мужчине. Человек подошёл достаточно близко в футону и опусился в сейза^***, поставив поднос ближе к лису.
-Молочный улунг и кицунэ удон^****.
От еды пахло вкусно и приятно, а человек словно бы и внимания не обращал на торчащие на макушки юноши ушки.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/KDMhJ.jpg[/AVA]

Мужчина, кажется, не испугался ощетинившегося кицунэ, потому ка понимал, что неожиданно для себя очнуться в незнакомом месте, да ещё и рядом с одним из тех, от кого принято скрывать само существование демонов-лис. Так что он снова склонился в традиционном поклоне, а потом распрямил спину.
-Я Сато Акио^*, смотритель Храма Белой Луны. Я нашёл вас израненным у пьедестала и принёс сюда.
Мужчина взялся за чайничек и щедро напомнил чашку ароматным горячим напитком.
-Прошу вас, еда свежая. Есть ещё кинцуба^**, если возникнет желание. И сколько угодно добавки кицунэ удон. Надеюсь, предания не обманывают о любви кицунэ к тофу.
Мужчина всем своим видом излучал благодушную безобидность с ноткой любопытства. Например, его явно цепляло то, как двигались ушки чёрного в такт каждой вспыхивающей в нём эмоции. Однажды он видел демона-лиса. Та рыжая девушка стояла под деревом сакуры. Но наваждение длилось меньше секунды, она обернулась, улыбнулась и исчезла в ворохе лепестков, оставив Сато недоумевать, было ли то настоящим.
-Мне пришлось вас переодеть, чтобы обработать и перевязать раны. Ваша одежда выстирана и скоро высохнет. Погода сегодня тёплая, а солнце - яркое.
Лапша пахла... просо невероятно. Вкусно, сытно. Такой запах даже сытого человека заставить ощутить голод!

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/KDMhJ.jpg[/AVA]

Кицунэ-хранитель, видимо, сумел пережить конфуз с рассекречиванием своего существования и решил продолжить его в более удобном месте. На футонах это явно было приятнее в его-то состоянии.
Мужчина не делал резких движений, чтобы не нервировать молодого хищника, молчал, пока тот удобно устраивался на лежанке. Сато с трудом сдержал на лице нейтрально выражение, хоть и хотелось улыбнуться тому, как чёрные ушки встали торчком. Это смотрелось мило.
-Мой долг заботиться обо всех, кто ступит на землю храма и, тем более, о тех, кто защищает и оберегает его и прихожан.
Мужчина положил палочки поверх миски, взял двум ладонями и с очередным лёгким поклоном протянул лису, призывая уже взяться за еду и пополнить запас сил.
-Думаю, однажды я уже видел кицунэ. Прекрасную рыжую девушку в белоснежном кимоно под цветущей сакурой. И мне частенько казалось, что охранные статуи куда-то уходят. Но я не обладаю способностью видеть существ духовных. Но сейчас вы в облике доступном мне.
Не было похоже, что мужчина достанет фотоаппарат, чтобы заполонить сеть снимками ушастого юноши или созовёт совет, где наглядно продемонстрирует прочим существование таких вот лисов. Но самому ему было приятно находиться в компании кицунэ, это факт. Аура смотрителя излучала это тёплое чувство.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/KDMhJ.jpg[/AVA]

Отредактировано Chris Lorellane (25 февраля, 2016г. 23:29:09)

Кицунэ попался каким-то сердитым и острым на язык. Впрочем, добродушный мужчина на принимал это всё на своё счёт или за чистую монету. Мало ли, что можно наговорить в сердцах. Так что Сато и не спорил, лишь наблюдал, как лис взялся за еду, явно позабыв, что ему не полагается делить комнату со смертным.
-Кто-то из людей сделал вам что-то дурное? - резонно спросил служитель, в душе умиляясь тому, как демонстративно и показательно дёргались чёрные ушки. - Есть люди дурные. Но иногда они дурные из-за того, что с ними самими случилось что-то дурное. Конечно, это не значит, что все люди добры и невинны, но есть те, кто за всю жизнь не сделал ничего плохого.
Мужчина говорил мягко, но не наставительно. Это ни в коей мере не оспаривало мнения кицунэ, но человек не стеснялся высказывать своё, пусть оно и шло вразрез с посланником Инари.
-Это хорошо. Он многим людям помог. И стоит здесь с самого заложения Храма. Уже почти триста лет. Наверное, много видел за эти годы. И его, наверное, мельком, но видели. В городе ходят слухи о белом призраке с лисьими ушами.
Мужчина принял у кицунэ пустую миску и поинтересовался, нужна ли добавка или, может быть, принести пирожки с фасолью. Ему явно было не жаль еды для ушастого хранителя, да и, в отличие от ёкай, не считал Сато, что чёрные лисицы чем-то хуже всех прочих. Никто ведь не виноват, что Манато родился с такой шерстью. На то воля богов, куда уж смертным до её познания?
-Скорее уж, что это меня здесь защищают, - немного таинственно прозвучало. - Я лишь плачу по счетам, делая ля людей то, что когда-то сделали для меня. Кроме того, когда в Храм возвращаются благодарные люди, я и сам чувствую, как это место наполняется энергией и какой-то светлой силой.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/KDMhJ.jpg[/AVA]

-Не берусь ничего утверждать, но, быть может, и у него в жизни не всё гладко? Что случается с кицунэ, если а утро статуя расколота? Я знаю только, что с алтаря перестали исчезать сладости,/u] - чуточку грустный тон, видимо, мужчина и сам догадывался, что это означает, но предпочитал не верить, пока не появятся доказательства.
Сато ненадолго замолк, позволяя кицунэ попить чай без лишних слов, но с удовольствием. Напиток был слишком хорош, чтобы разбавлять его горечью речей.
[u]-Разве ёкай не живут за счёт духовной энергии людей? В храме, во время молитвы, они её и высвобождают. Но я не понимаю, почему ваши раны отказываются заживать.
И верно. С того самого мгновения, как Катсу велел ему убираться, оборвалась та ниточка, что связывала его со священным местом. А на собственных духовных запасах далеко не уедешь. Было ли это первым шагом на пути к становлению самым обычным человеком? Или дело лишь в том, что Манато не вернулся в статую с рассветом? Хотелось, конечно, верить во второе.
-О нет, я волен уйти отсюда. И мне приходится время от времени спускаться в город хотя бы за продуктами. А это место излечило меня в час нужды и вернуло к жизни. Я получил второй шанс и решил остаться здесь. Я люблю это место. И люди в этом городе хорошие. Не все, конечно, но большинство. Кроме того, здесь моя родня. Брат с семьёй. А это ценно, когда можешь видеть близких. Кроме того, я люблю помогать людям. Приятно видеть, что спасённая тобой душа нашла жизнь лучшую и чистую.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/KDMhJ.jpg[/AVA]

Отредактировано Chris Lorellane (26 февраля, 2016г. 00:35:52)

-Погибла из-за него? Это он так рассказал? Или вы и вовсе не пожелали слушать его историю?
Опять же, мужчина не обвинял. Складывалось чувство, что он и вовсе не был на то способен, до того мягко и ладно говорил. Он и не защищал белого. Глупо быть на стороне того, кого и вовсе не видел и не знаешь, но даже так по мнению Сато любому человеку и любому живому существу стоило дать шанс рассказать свою версию событий. Порой конфликты приходят лишь от того, что каждый в своём ключе воспринимает реальность. И сказанное кем-то слово теряет исконный смысл, достигая ушей собеседника.
-Отвергает? Эти земли не отказывают в помощи, быть может, чёрный кицунэ сам отвергает Храм? Место неугодно ему, вот место и отвечает тем же. Может, следует пройти к алтарю и дать месту шанс?
Отчасти это было верно. С чего бы столь отвратительное место, из которого хотелось поскорее сбежать или перебить всех и каждого сюда приходящего, стало помогать? К тому же, если сердце заполнено тьмой, то светлая энергия просто не сможет восполнить потери. Проще говоря, если всем сердцем презираешь людей, то и права не имеешь питаться принесённой ими же духовной энергией. А ночью, вместо защиты, Манато чуть было не довёл девушку до сумасшествия. Естественно, что он не заслуживает и капли её благосклонности и света.
-Я останусь здесь, пока буду в силах ухаживать за этим местом. Тут и умереть не жалко. У меня есть дом. Вот он, - развёл руками, пытаясь охватить всё вокруг. - И я рад видеть гостей в своём доме.

[AVA]http://s6.uploads.ru/t/KDMhJ.jpg[/AVA]