Ривербэнк-стрит — улица не настолько скверная, чтобы окна первых этажей зияли зубастыми провалами выбитых стёкол, но уже достаточно неуютная, чтобы по углам у супермаркетов стояли группы подозрительного вида подростков, и мамаши крепче стискивали ладошки малышей, проходя мимо. Вывески с номерами домов светились через раз, приходилось, переступая через лужи и грязь, подбираться к самым зданиям и разглядывать цифры, подсвечивая себе телефоном. Час был поздний: это был последний выезд Сэма на сегодня, и его загодя предупредили, что если пойдёшь туда днём — никого не застанешь.

Состояние бумаг Сэма немного смущало. Он, конечно, работал в этом отделе опеки меньше полугода и сам едва начал разбираться в бумагообороте, но всё равно папка на Диаса была какая-то тоненькая. Только и указано, что родственников первого порядка — нет, второго — такие-то, проживает с опекунами по адресу, учится в школе, имеет наследство. Не нуждается, не состоит, не привлекался, психологическое освидетельствование идеально, социальная обстановка благоприятная, материальное положение выше среднего. Образцово-показательный сиротка, не каждый ребёнок с полной семьёй живёт в таких условиях.

По мнению Сэма, слишком уж лаковая была картинка, не бывает всё настолько хорошо — он насмотрелся на семьи с подростками-сиротами за время практики, там были побеги, поджоги, мелкие кражи, беспорядочные связи, алкоголь, суицидальные попытки, в общем, что угодно, кроме идеальной пасторали. Но мистер Бёрн только пожал плечами в ответ на осторожные расспросы — дескать, хорошая семья, нужно тебе в это копаться, а если прям так уж неймётся, то можешь взять на себя лишнюю проверку, раз тебе в тот район.

Сэм не возражал.

До нужной пятиэтажки он добрался уже затемно. Дом был вполне приличный, в подъезде даже не было граффити и пахло освежителем воздуха, а не бесплатным уличным туалетом. Сэм добрался до нужного этажа, перевёл дух — сказывался сидячий образ жизни, он не привык пять дней в неделю сидеть за столом в офисе, — и вдавил кнопку звонка.

Ответом ему предсказуемо стала звенящая тишина.

— Откройте, опека! — крикнул он на всякий случай, побарабанив в дверь: иногда опекуны прятались от полиции или сборщиков налогов. С другой стороны, иногда они прятались и от опеки. Но в квартире не было слышно никакого шевеления, и минут через пять Сэм смирился и поверил, что там действительно никого нет.

Довольно странно, конечно. Время — почти десять вечера, подростку пятнадцати лет сейчас бы ныть, что он не хочет спать, а хочет досмотреть клёвое кино и повисеть с подружкой на телефоне, а опекуну — стоять над ним, уперев руки в бока, и нудеть про не готовые уроки и немытую шею. Может, у них семейный выход? В кино там, или в парк. Полезное дело.

Сэм проверил часы. Час и сорок минут до последнего монорельса в его сторону — он мог позволить себе подождать в надежде на лучшее. Одёрнув куртку и натянув шапочку поглубже, чтобы согреться в стылом подъезде, Сэм отступил на пару ступенек вверх, отряхнул перила и примостился на чистом пятачке. Теперь главным было не уснуть и не сверзиться вниз с третьего этажа.

Отредактировано Samuel Kelly (12 октября, 2015г. 17:51:14)

Сэма порядком клонило в сон, а шаги на лестнице были довольно тихими, так что появление нового участника событий он едва не пропустил. Он провёл почти сорок минут перед этим, слушая увлекательные радиопостановки соседей Диаса по лестничной площадке — в одной квартире радостно верещали дети, в другой кто-то бил тарелки: на двадцатой минуте Сэм уже включился в конфликт и был глубоко заинтригован, какая из сторон победит. Насыщенная семейная жизнь, что тут скажешь. Сразу вспоминалось, почему он зарёкся связывать себя с кем-нибудь узами брака.

Итак, шаги, выдернувшие его из блаженной полудрёмы и заставившие встрепенуться. Это требовало пристального внимания.

— Эй? — Сэм свесился через перила и вгляделся в нижний пролёт. Мелькнул помпон шапочки, человек явно был маленького роста — и это оставляло не много вариантов. Если это и не нужный ему подросток, то он или она, по крайней мере, может знать Диаса и его семью — чем не источник информации?

На оклик подросток не остановился. Сэм хмыкнул, запахнул куртку и поспешил вниз, прыгая через ступеньку, чтобы догнать своего потенциального собеседника, удирающего довольно шустро. Нет уж, он отсидел себе на этих перилах все части тела, у него болел копчик, он хотел спать и есть, он замерз, его рабочий день закончился — и раз он был вынужден страдать, то другие должны был тоже!

— Диас? Кастор Диас? — он догнал его уже на первом этаже, до двери — один мощный рывок, еле успел втиснуться между и отгородить беглеца от двери; лицо мальчика в таком освещении видно не было, но Сэм хорошо видел, что в этом теле явно меньше веса, чем указано в личном деле — и как у него блестят глаза. — Я тебя ждал.

Мальчик отступил на шаг назад, на мгновение Сэм поймал его шальной взгляд — а потом в глазах у Сэма потемнело.

Ненадолго, конечно, звёзды под веками заплясали почти сразу. Сэм коротко взвыл, согнулся, закрывая раненый глаз ладонью, и только чудом машинально поймал то, что в оный глаз впечаталось. На ощупь — консервная банка; фонарик над дверью светил тускло, но здоровым глазом Сэм разглядел надпись «капуста морская, консервированная» на потрёпанной этикетке, с танцующей капустой в качестве эмблемы. Что, спрашивается, морская капуста делает в пакете с покупками мальчика-подростка пятнадцати лет? Что дальше? Зелёный горошек, брокколи, рыбий жир?

Атакован водорослью — просто прекрасно. Об этом даже рассказывать как-то неловко. Глаз заплыл и густо пульсировал приливающей кровью, наверняка распухнет и станет фиолетовым ещё до утра. Голова пульсировала болью, на лбу остались мелкие царапины, повторяющие контур острого края банки.

— Сэмюэль Келли, социальный работник, муниципальный комитет по вопросам семьи и детства, отдел опеки, — прохрипел Сэм, выставляя перед собой обе руки в защитном жесте. Он даже не злился — не то что бы он не понимал такую спонтанную агрессию, учитывая место и время встречи, сам хорош, не мог сначала представиться, авось бы сразу и поладили. Да и выглядел мальчишка не как хулиган, а так, словно напуган больше Сэма. — Квартальная... ха, квартальная проверка. Я не собираюсь причинять тебе вред, только задать пару вопросов. Пожалуйста, не обстреливай меня больше ничем металлическим. Хочешь кидать едой — милости просим, но чур не в тяжёлой твёрдой оболочке.

— Я заметил, снайпер. Думал о будущем в качестве киллера лондонской мафии? — проворчал Сэм, ещё раз потрогав припухший глаз кончиками пальцев. Расцветившаяся красно-синими разводами кожа ответила ноющей болью, Сэм вздохнул и приложил к пострадавшему месту холодную банку, заменяя ей нормальный компресс.

Кидай ему, ага. А вот каковы гарантии, что мальчишка не припустит потом на улицу с его корочками, и поминай как звали? Это, конечно, не полицейское удостоверение, но на чёрном рынке вполне можно загнать за пару-тройку кредитов, а мелкотня из бедных кварталов не упускает такие шансы. Но Сэм не стал озвучивать свои подозрения, свободной рукой очень медленно залез во внутренний карман куртки и выудил пластиковую карточку. Фотография, отпечаток пальца, имя, фамилия, должность и прочие детали. Мальчик поймал удостоверение и пристально вглядывался то в него, то в лицо Сэма не меньше минуты, придирчивый, как охранник в дорогом клубе, которому шестнадцатилетний цыплёнок всучил паспорт старшего брата.

Пока Диас разглядывал его, Сэм разглядывал мальчика в ответ, привычным взглядом выискивая такие знакомые мелкие черты, знающему человеку способные сказать о ребёнке очень много. Диас не был грязным, не казался осунувшимся, хотя на фотографии в личном деле щёки у него были значительно круглее. Голодает? Болен? Кто знает. Кругов под глазами не было, не видны были и синяки, но это ещё ни о чём не говорит — многие абьюзеры достаточно умны, чтобы их скрывать, а некоторые виды насилия и вовсе не оставляют следов. От него не пахло алкоголем или сигаретным дымом, только уличной прохладой и немного — стиральным порошком, и поверх ещё личным запахом, сладковатым и густым, от него невольно дрожали крылья носа и хотелось чихнуть. Главным было то, как мальчик держался: будучи явно напуганным, он не дрожал, не бросался в слёзы и, напротив, пытался держаться так, словно контролирует ситуацию — и делал это достойно для подростка его лет.

Странная складывалась картина, неоднозначная; явно нужно было узнать побольше, и сделать это, стоя в тёмном подъезде, было затруднительно. Сэм сомневался, что тут ему помогут и стандартные опросники для такого рода ситуаций. Нужно было импровизировать; импровизировать Сэм не умел и не любил, но гипотетическая безопасность ребёнка заставляла напрягать извилины.

Для начала было бы неплохо, чтобы тот перестал видеть в нём маньяка.

— Доволен? Может, мне встать в профиль? В профиль я красивее, — охотно предложил Сэм. Пауза затянулась; он подкинул консерву в ладони, снова потрогал припухлость, представил себе, как заявится в таком виде к матери, и содрогнулся. — Давай, приятель, чем быстрее ты успокоишься, тем скорее мы оба сможем сделать то, что от нас требуется, и разойтись по домам. Вечер пятницы всё-таки, — он демонстративно пожал плечами, добавляя в голос заговорщицких ноток, словно предлагая Диасу стать его сообщником в этом простом желании скорее закончить работу. Иногда это помогало: подросткам нравилось, когда взрослый оказывался не безгрешным святошей, несущим им исключительно мораль и нравственность, им нравилось, что он пахнет сигаретами и ест фастфуд, ругает начальство и говорит, что школа дерьмо (потому что школа правда дерьмо, и любой адекватный взрослый это подтвердит, а если нет, то лучше держаться от него подальше). Доверие так устанавливалось быстрее, а без доверия в его работе было никуда.

Похоже, удостоверение мальчика убедило в благонадёжности нового знакомого — по крайней мере, он опустил своё грозное оружие и развязал язык, отвечая на слова Сэма остротами. Сэм хмыкнул негромко: чувство юмора он ценил, особенно в людях, которые способны использовать его в момент стресса — а столкновение с незнакомым человеком в тёмном подъезде стресс немалый, учитывая район проживания. Подозрительность Диаса Сэма впечатлила и даже успокоила; с такими навыками мальчишка явно не пропадёт или хотя бы побарахтается, случись что плохое. «Меня Кастор зовут», значит. Недоверчивый и с чувством собственного достоинства. Посмотрим, что из этого вырастет.

— Даже так? — Сэм выгнул брови и послушно пошёл за мальчишкой, милостиво решившим позаботиться о пострадавшей физиономии своего соцработника. Если вниз они скатились кубарем, Сэм — так вовсе перемахнув на одном пролёте через перила, то сейчас оба малость запыхались, пока добрались до двери. Сэм ввалился в открытую дверь и с минуту переводил дух, прежде чем смог оглядеться.

Первое, что бросалось в глаза — здесь было чисто. Сэму доводилось бывать в домах в аварийном состоянии, в домах, где кучи мусора лежали по углам, и в них копошились какие-то твари, в домах, где люди спали штабелями, занимая весь пол в комнате; здесь же всё было вымыто, выглажено и расставлено по своим местам. Чище, чем дома у самого Сэма. Чище, чем у его мамы. Чище, чем в больничной, мать её, палате.

Квартира казалось неживой и нежилой. Сэм сморгнул и отвлёкся — Кастор смешно подпрыгивал, пытаясь закинуть шапку на верхнюю полку, и Сэм почти рискнул предложить ему помощь, когда тот справился сам. При том, что квартира своими белыми стенами и ровными линиями скорее напоминала выставочный стенд с научной ярмарки, Кастор в неё загадочным образом вписывался, вместе с раскрасневшимися круглыми щеками и шапочкой с помпоном; во всяком случае, двигался он здесь уверенно, как человек, твёрдо знающий, чья это территория. Если он здесь и не жил, то явно бывал достаточно часто.

Аптечка в ванной нашлась — за традиционным зеркальцем на дверце шкафа. Сэм позволил себе вольность и быстро проглядел содержимое. Слишком много здесь было баночек и коробочек для мальчишки-подростка, Сэм тщательно переписал все названия себе в телефон, чтобы потом поискать в сети описания. Наркотики? Вряд ли, все баночки были снабжены вполне профессиональными на вид рецептами, малолетний наркоман не стал бы тратить столько сил, чтобы замаскировать дозу, когда можно куда надёжнее присунуть таблетки в отвороты рукавов на куртках и каблуки ботинок.

— Яблочный, если есть, — вежливо согласился Сэм, когда соорудил компресс и заявился с ним на кухню. Ни куртку, ни шапку он не снял, и потому в этом царстве хрома и стекла казался совсем несуразным, и даже присесть было боязно, чтобы что-то нечаянно не заляпать. Возможно, предложение выпить было сделано сугубо из вежливости и Диас сейчас мысленно ругался на недогадливого взрослого, который портит ему планы на вечер, но Сэм был не против поиграть в неуклюжего дурачка, если это даст ему вытащить из несговорчивого клиента нужную информацию. Почему-то он не сомневался, что если взять сейчас бланк опросника, то Диас даст правильные ответы на все вопросы раньше, чем он их задаст. Но Сэм-то не за бумагами пришёл.

Итак, мальчишка пятнадцати лет впускает в свой дом незнакомого человека, собирается поить его соком — и рядом нет ни единого взрослого, чтобы отвесить отеческий подзатыльник и спросить, какого демона он творит? Уже одно это выглядело подозрительно; но начинать разговор с вопроса в лоб «эй, пацан, ты случайно не убил и не растворил в ванной серной кислотой своих опекунов» было не лучшей мыслью даже с точки зрения убогих социальных навыков Сэма.

— Не думал, что кто-то может по доброй воле есть морскую капусту. Или это строго для самозащиты? — поинтересовался он, постучав пальцем по баночке, оказавшейся уже на столе.

Отредактировано Samuel Kelly (6 октября, 2015г. 13:09:53)

В квартире не только все вещи стояли по порядку и на своих местах — даже сам мальчик двигался как-то очень упорядоченно, экономно и с чётко заданной целью, да что там, кажется, у него даже отходы от производства были функциональны и эстетичны — Сэм аж залюбовался завитками счищаемой кожуры. Он рассчитывал на дешёвый сок из тетрапака, с тем знакомым с детства химическим привкусом, от которого вспоминается школьный ланч и шум в кафетерии на большой перемене. Ан нет; Диас устроил целую церемонию по перегонке яблок, два шт., в стакан сока, одна шт. — и Сэм даже готов был поверить, что мальчик не для него тут выпендривается, а правда пьёт исключительно свежевыжатые соки. После морской капусты его уже ничто не удивляло.

— Может, и спешил, — Сэм задумчиво пожал плечами. Так и тянуло ляпнуть: недружелюбный ты, Кастор, улыбнулся бы хоть. — Не оценками едиными... Если бы меня интересовала твоя успеваемость, или состояние здоровья — я бы просто запросил документы из соответствующих заведений. Я пришёл просто поговорить. Посмотреть, как ты тут.

Кастор не выглядел особо воодушевлённым этой мыслью. Сэм рассмотрел возможность обидеться — всё-таки не настолько он был страшен и неприятен, чтобы от него так уж спешили избавиться, — но это требовало слишком больших эмоциональных вложений, да и попросту было глупо. Ребёнок всё-таки. Но почему этот ребёнок так нервничает теперь, когда уже понятно, что злобный дядя из подъезда не хочет его выпотрошить и сожрать?

— Кажется, твой опекун работает допоздна, — вбросил он наугад. По какой ещё причине человека может не быть дома — где его ждёт приёмный сын! — в такой час? Сэм не отказался бы выслушать варианты от самого Кастора. — Не боится потом идти домой по тёмным улицам?

Честно говоря, теперь, ещё раз осмотревшись, Сэм хотел заодно задать и другие вопросы. В духе, «а где, кстати, твой опекун спит?» — кровать в квартире была одна, заправленная так аккуратно, что казалось, об складки на простыне можно порезаться. Делить койку с подростком — когда финансы явно позволяют снять квартиру с двумя спальнями? Это выглядит уже... не очень хорошо для официальных документов.

Кастор снова стрельнул взглядом на медведя, с которым обнимался, словно в поисках защиты. Сэм подозрительно осмотрел приличных размеров плюшевое животное и несколько растерялся. Зверь-то тут причём и какое отношение имеет к теме разговора? Камера там стоит, что ли? На мгновение Сэм уверился, что вся эта история на самом деле акция по проверке его, Сэма, профессиональных качеств. Как студентов-медиков запирают в морге, так и ему решили подсунуть фальшивого ребёнка в фальшивой квартире, а потом выпрыгнут из-за угла и весело посмеются, мол, да как ты мог купиться на такую липовую историю?

Отредактировано Samuel Kelly (12 октября, 2015г. 04:45:32)