Прямо в полотенце, под теплым одеялом, вплотную к любимому писателю, Томас проспал до…он не был уверен до какого часа. Он ни разу не проснулся за всю ночь, не ворочался и не пинался. Просто спал, как мертвый и тихо себе сопел, лишь в одном позволяя себе вольность – крепко-накрепко цепляясь в Лореллейна. Но даже, когда блондин тихонечко смылся, брокер и не подумал просыпаться. Кажется, такое начинало становиться традицией. Том хоть соней и был, но не на столько, как в компании Криса, или скорее после его компании. Так и жили. И спали. Особенно спали.
Словом, привести в чувство финансиста смог только аромат завтрака и лязг кружек.
От долгого сна побаливала голова и малость подташнивало. Но не это было главным бедствием этого утра.
Для начала, Том со страшной неохотой проморгался, зевнул, опять проморгался, не получив нужной четкости изображения таки вспомнил о том, что уже много лет носит очки. Нашарить на тумбочке очки не составило труда, ровно, как и напялить их на нос. Так. А вот теперь все стало куда четче и яснее.
Цепкий, прищуренный, тяжелый взгляд сначала остановился на Лореллейне. Ох, уж эти зеленые глаза! Как-то сразу захотелось все простить. Но нет, в памяти успели воскреснуть картинки вчерашнего вечера. О состоянии некоторых пикантных частей тела и подавно вспоминать не следовало. Мысль о том, что надо будет еще принять душ, окончательно выбила из Криса последние намеки на возможное прощение. При этом, это вовсе не значило, что молодой человек не оценил стараний любовника. Совсем наоборот – дальше его взгляд перебежал на тарелки со свежим завтраком. Да, он это учтет, обязательно. Не убил ведь на месте, значит засчиталось.
Зеленый глаза опять впились взглядом в любовника.
Разрываясь между желанием огреть его торшером и поцеловать, повиснув на шее, Томас сделал выбор в пользу ноющей задницы и спины.
- И не думай, что прощен! – коротко, без лишних эмоций констатировал парень. Наверное, это было слишком нагло, слишком самоуверенно, но Маклейн не стал ждать особенных приглашений и приступил к трапезе. Что и говорить издатель, хоть и богатенький, избалованный мальчишка, но готовит шикарно.
- Спасибо, - почти неслышно буркнул Том, запихав благодарность куском омлета.

- Обещан? – притворно скопировал парень возглас Лореллейна, - Я лишь предупреждал, что могу подумать. Так что не стоит придираться к моим словам.
Говоря это, Томас, тем не менее, за обе щеки уплетал свой завтрак, еще и похлебывал услужливо предложенный чай. Не сказать, что каркаде был в числе любимых напитков, но парень и тому был рад и пил с немалым удовольствием. Так что, еда и питье закончились скоро. Наступал час расплаты, ведь Маклейн, конечно же, подозревал, что так просто его грешную душу не оставят. Но Крис превзошел сам себя. Выражение лица брокера надо было видеть.
Начнем с того, что он не знал, что такое «СПА», с чем его едят и для чего употребляют. Второе дело – брокер все же догадывался о чем идет речь, но легче от того не становилось. Ну и третье – сегодня Томас сам продал бы душу, только б его никто не трогал и не заставлял никуда идти. Да, он был неимоверно ленив! Но всегда есть оправдание, например, ноющая задница. Дико ноющая. И ей поддакивающая спина, пожалуй, даже громче, чем разнесчастная пятая точка.
- Не надо мне твоей души! Ее потом выгодно не перепродашь… - буркнул финансист, - Не знаю, куда ты там хочешь пойти, но я уж точно компании тебе не составлю. И у меня все еще много работы.
Кстати, о работе! Который час? Чеееерт! Проспал!
Уже не смотря на боль, Маклейн кинулся к тумбочке, на ходу открывая ноутбук и перетягивая к себе на колени. Он не промониторил рынок, а уже не то, что ночь - все утро прошло! В груди нехорошо похолодело, и даже с лица парень побледнел и сник. С легкой дрожью в руках брокер влез в нужную ему сделку, какое-то время просто пялился в экран, а потом шумно выдохнул, аж с присвистом.
Успел… Но только чудо меня спасло…
Бледный Маклейн завершил сомнительную сделку и почти растекся по постели.
- Ты во всем виноват! – наконец, изрек Томас, аки гласом пророка истину поведал.

От части, Том остался собой доволен, когда слушал ворчливое бормотание любовника.
Вот ведь негодник наглый! А сколько раз я уступал тебе? Сколько раз шел на уступки ради твоего удовольствия? Вот теперь и потерпи чуточку.
Маклейн не был особо внимательным любовником, так что допускал много ошибок, в частности, не так просто было ходить по грани обычной иронии и откровенного издевательства. Вот, к примеру, сейчас он, кажется, обидел Криса, сам того не заметив.
Томас понимал в себе этот неприятный недостаток, но редко когда умудрялся заметить ошибку до того, как ее совершить. Еще реже у него получалось предугадать возможную обиду, и если случалось такое, что Маклейн был в ударе и расположен к самобичеванию, то, само собой, в лепешку разбивался, дабы угодить собеседнику, али же любовнику. При этом молодой человек чаще выставлял себя, в таких ситуациях, в дурном свете, чем, как проницательный герой в сияющих доспехах.
Не умел. Не мог. Не понимал людей ни совсем чужих и незнакомых, ни родных и близких до той степени, что раздвигал перед ними ноги. Все эти люди, чаще всего, оставались для брокера неразрешимой загадкой.
Грустно, но факт. С этим стоило мириться, ровно, как и с любвеобилием Лореллейна и его неимоверной страстью к плотским удовольствиям.
Конечно, от взволнованных возгласов о том, что же не устраивает Тома, с некоторыми деталями возможных вариантов, финансист здраво позволил себе отгородиться ноутбуком. Хотя бы для того, что б Крис не акцентировал внимания на покрасневшей роже и дрожи в голосе. Но в предположениях своих Лореллейн таки был прав. Нет, дело было вовсе не в позах и выносливости блондина! Обстояло все немного прозаичней. Для Маклейна секс не был ни самоцелью, ни обязательным атрибутом. Опять же, нет! Ему приятно было заниматься любовью с молодым издателем, он это любил и, в принципе, не то, что бы возражал. Всякий раз его сопротивление, если такое вообще имело место, довольно легко поддавалось напору любовника. Но там где одного или двух заходов за вечер Маклейну хватало и даже слишком, то Крис оставался  голоден и неудовлетворен. А уж, чтоб это удовлетворение наступило, Тома в самом деле часто доводили до потери сознания. И бог с ним, иной раз. Да вот, когда нужно еще сушить голову работой, порой даже круглосуточно, то такой жесткий расход энергии – смерти подобен. В таких случаях парень упирался до последнего. Все равно позволил бы Крису собой забавляться, но без охоты. И есть ли тогда смысл в таком акте? Словом, было это все не то, что бы сложно, но немножко досадно и уж очень смущающее.
- А виноват ты в том, что отвлек от работы… Из-за тебя я все проспал! – буркнул Том и провел по любовнику придирчивым взглядом.
- Спина? – скорее утверждал. Чем спрашивал брюнет. Опять он прозевал момент, когда Лореллейну было не хорошо. Это надо было исправлять и хоть чем-то компенсировать, - В шкафу в самом низу есть черная подушка… Доставай ее, она с электромасажером. Адская машина, но должно помочь.
Глазами очкарик указал на место рядом с собой.
- И с тобой все хорошо, - неожиданно добавил Томас, - Просто… Я просто устал немного, понимаешь?

О, святые угодники, как же чесался язык ляпнуть Крису пару не самых лицеприятных фактов с желозобетонной аргументацией. К примеру, о том, что издатель мог вовсе и не приезжать. Что никто не заставлял его взвалить на себя какие-то лишние заботы. Но Маклейн осознавал на сколько жестоко и бессердечно прозвучат подобные заявления, поэтому оставил их при себе. Если бы издатель немножко успокоился, то и сам понял, что говорит, в какой-то мере, глупости.
- Будь я на твоем месте, то радовался бы и такой милости, - впрочем, не сдержался и буркнул брокер, не отводя взгляд от монитора и что-то там ловко выстукивая пальцами по клавиатуре. И не смотрел он на любовника вовсе не потому, что на него ему было плевать, а по той причине, что Том искренне считал, что Лореллейн последует милостивому совету и найдет ту самую подушку-массажер. Причем такое решение было бы мудрым, если бы было. Но Крис не был бы собой, если б поддался на увещевания в такой прозаичной форме. Именно поэтому из уст блондина вырвалось до неприличия наглое предложение.
Кто бы сомневался, что Маклейн на это отреагирует иначе, чем оно случилось. Очкарик сначала окаменел, потом с невероятной скоростью покраснел, что аж взгляд помутнел.
Вот наглец!
- И как у тебя только хватило наглости такое предлагать! – взвился молодой человек, чуть не вскочив с кровати. Да и не сделал он этого, скорее всего, из-за того, что до сей поры мучился тупыми болями ниже копчика.
- Я тебя сам сейчас в правильную позу поставлю! Тебе понравится! Извращенец! Тяни чертову подушку, пока еще хоть на сколько-то добр! Вот ведь какой хитрец!
И пока Томас кипел и дышал паром по этому вопросу, Лореллейн успел огорошить вторым. Тут уж очкарик лицом спал и даже чуть растерял румянца, ровно, как и настроения.
- Крис, ты даже не представляешь, что сейчас предложил, - вмиг ставшим серьезным голосом прочеканил брокер, - Во-первых, я не могу ее бросить. Во-вторых, мне нравится моя работа. В-третьих, это вовсе не смешно.
Но главнее всего было то, что Маклейн все еще имел остатки мужского достоинства, которое не позволяло бы ему жить иждивенцем. Он мог и желал зарабатывать на жизнь своими силами. Тем, более, что у него это отлично получалось. Даже в далекой перспективе, в несбыточных фантазиях, парень боялся зависеть во всем от человека. Тем более, от человека, который мог его бросить в любой удобный момент. Что уже говорить о том, что с мафией работать не прекращают. Тут просто не бывает мирного выхода. Раньше Том этого не осознавал, но сейчас прекрасно понимал, что любая попытка помахать криминалитету лапкой закончится преждевременной кончиной финансиста. Не то, что бы Томас так уж жизнь любил, но и сознательно ее гробить как-то не улыбалось.
Словом, предложение издателя с любой стороны, как не посмотри, как не представляй – чистой воды фантастика.
- Ты не будешь меня всегда обеспечивать. Тем более, я не буду тебя об этом просить. Нет, это абсолютно невозможно. Только откуда такие идеи?

Возможно, и не было заметно, но тирады Криса брокер выслушал на этот раз крайне внимательно, да и в экран смотрел только для маскировки и пущего антуража. Лореллейн был совершенно прав, что-то в абсолютно мирных пожеланиях любовника его таки задело. Он сам не мог точно сказать что именно, поэтому так и вслушивался, словно повышенное внимание могло помочь с пониманием, что, конечно же, смысла не лишено, но не в том одном он явно заключается.
Оскорбительного Томас ничего так и не расслышал в пылких речах любовника, но на душе все же осталось некое липко-прохладное чувство. Это стоило высказать.
- Крис, во-первых, мне бы крайне не хотелось сводить то, что ты именуешь отношениями – смею надеяться ими и является – к одному лишь половому акту. Если для этого понадобиться несколько раз тебя отшить, то так тому и быть. Я говорил тебе еще при нашей первой встрече, что не шлюха, следовательно, ноги раздвигать по первому зову не буду. И дело тут далеко не в работе.
Голос финансиста был ровным с легкими нотками вины. Но в целом он говорил уверенно и твердо. Все же хотелось донести некое свое виденье происходящего.
Более того, если Крис желал инициативы, то Том вполне мог это организовать. К примеру, он все же отставил компьютер на тумбочку, поплотнее запахнул на себе халат и слез с кровати. Сказать, что это далось ему легко – жестоко соврать. Тем не менее, всеми возможными силами Маклейн постарался добраться до заветного шкафа приличной походкой. Увы, получилось не вполне так, как ожидалось.
Достав из недр шкафа ту самую подушку, о которой говорил не так давно, парень вернулся к кровати, остановившись вплотную рядом с Лореллейном. Помедлив секунду он подхватил его за воротник и, невзирая на его явно преобладающий вес и рост, оттащил в кровать, где в руки ткнул заветный электроприбор.
Можно было продолжать.
- Во-вторых, почему нет? – продублировал он вопрос издателя и тут же его обернул, - А почему да, Крис? Я не женщина, не омега, как, наверное, тебе хотелось бы. И все-таки не проститутка. Не хочу и не буду жить за чужой счет. И вовсе не из-за того, что к тебе как-то плохо отношусь. Совсем наоборот. К тому же, я хоть и был занят, но поддерживал с тобой хоть телефонную связь. Поэтому тебе ли меня судить, который пропал на четыре месяца и ни словом, ни полусловом не дал о себе знать. Это не три недели. Свыше того, более, чем уверен, что, учитывая твою потребность в плотских утехах, себя в этом плане ты не ограничивал. Впрочем, я могу ошибаться, этого я не знаю и не видел. Но факт есть факт – ты пропал.
Томас немного устало вздохнул и поудобней устроился в кровати. Какой же ленивый сегодня был день и вовсе не хотелось ссориться, поэтому брокер решился на то, что б чуточку подсластить Лореллейну не самые хвалебные оды. Почти не мешкая, Маклейн к нему наклонился и в обычной своей манере поцеловал.

Том скосил на любовника подозрительный взгляд полный искреннего недоверия, но при этом все же прижался к блондину. В разрез со своим выражением лица, финансист буквально прилип к Лореллейну. Какую бы околесицу он не нес, но все равно всегда оставался любителем вот таких вот невинных нежностей, прямо как кошка, или собака.
Другое дело, что умом-то парень понимал, что дело дрянь – либо ему стоит обижаться, либо Крису, ведь друг друга стоили. Но, в целом, издатель выбрал мировую стратегию и пошел на попятную. В свою очередь, Томас не стал показывать комедий и принял капитуляцию, возвестив об этом  еще одним поцелуем, на этот раз в щеку.
- Ты безнадежный подлиза, - наконец, изрек Маклейн, устраивая голову на плече любовника. До безумия опять хотелось спать. Жуть как хотелось. И это притом, что он отлично выспался. Видимо, все же серьезно устал за вчерашний вечер, вот оно и держит все еще. Но парень, как мог, пытался не задремать прямо так, для этого решил немного поболтать.
- Секс он любит… Возлюби теперь эту подушку.
Подушка, к слову, была адским инструментом. Том ее даже побаивался, но признавал, что эффект, после избиения этим чудом техники – потрясающий. На самом деле, массажер взаправду работал на грани болезненного. Маклейн же, заботливо подоткнул любовнику подушку поудобней под спинку – она скоро выбьет все мыслишки о заднице Тома. Бедный, бедный крис! Но здоровье прежде всего, поэтому должен потерпеть. Тем более, что сверху на нем мостился финансист все пытаясь уложить голову на плече издателя поудобней.

- Говорю же – подлизываешься, - практически муркнул парень в ответ на уверения верности, хотя бы по сравнению с подушкой. Что сказать, это даже повеселило Тома. Впрочем, приступа сонливости это не убавило. Теплый Лореллейн под боком, в качестве эксклюзивного матраца, убаюкивал даже сильнее.
Чтоб немножко подсластить Крису утро, брокер аккуратно, без лишней пошлости провел ладонью по его груди, вниз по животу, опять поднялся вверх и оставил руку на плече издателя. При этом вид он имел весьма довольный, удовлетворенный и даже гордый. О да, проверка лишний раз доказала, что его любовник – нечто особенное, пока лишь ему принадлежащее, а главное – без меры прекрасное, почти идеальное. Чем не повод для гордыни? А еще Лореллейн его немного шокировал предложением остаться на дольше, хотя Томас виду и не подал.
- Мм… Хочу, - после недолгих размышлений изрек финансист. Тут же вспомнил, что ему опять мешает нормально прилечь и снял таки очки, что транспортировались обратно на тумбочку в компанию к ноутбуку. После такого жеста и решения, Том явно не собирался бодрствовать долго.
- Но я правда буду работать, поэтому… поэтому не разочаровывайся, если внимания получишь минимум. Но завтраки твои бесподобны, тут даже думать нечего! – еще один в меру легкомысленный поцелуй в щеку.
И будь ты меньшим пошляком, я пожалуй, назвал бы бесподобным тебя всего… Вот же блондинистая скотина! Я уже и не допускаю варианта выгнать тебя… Надо держать себя в руках!..
- А пока расслабься, дай массажеру поработать.. А мне поспать.
С тем Томас коварно улыбнулся сам себе, уже с закрытыми глазами, видать вспомнив необычайный эффект от работы чудо-подушки. Бедняга Крис! Еще через мгновенье Маклейн беспардонно перекинул через любовника ногу и действительно быстро уснул.

Отредактировано Thomas Macleane (29 ноября, 2015г. 23:19:40)