- Это разные понятия. Разные величины, если хочешь.
Гедеон тихо начинал закипать. Ему совершенно не нравился этот разговор и то, куда он клонится. Однако до хрипоты спорить, объясняя Бритре, что он путает теплое с мягким, он тоже не собирался - не то место, в конце концов. Как и не собирался вестись на подначки Бритры, хотя в какой-то степени они было крайне обидными, особенно упоминание о давнишней драке между нынешними супругами.
- Я не твоя собственность. И ту трепку ты заслужил по всем статьям. - Гедеон понизил голос на всякий случай. - Ты сам хотел, чтобы с тобой обращались как с мужиком, а не омегой, вот и получил по-мужски. А теперь путаешься в показаниях. Или ты омега только когда тебе это удобно?
Он залил отодвинул от себя нетронутый стакан, ощущая острую потребность выйти на улицу и охладиться, перекурить. Раздражение подпитывала атмосфера клуба и разговоры с супругом. Кем он его считает? Нет, для Бритры, это естественно, пытаться доконать Гедеона любимы из доступных способов, но чтобы так откровенно злить и вызывать на "слабо"...
- Прекрати, - сдержано рыкнул он в ответ на новый виток подначек, ухватив Бритру за руку повыше локтя, - я не собираюсь никого клеить только потому, что тебе приспичило, как и не собираюсь тебе ничего доказывать.
И так же резко отпустил, увернувшись от поцелуя. Взглядом проследил, как омега скрылся в толпе танцующих и вышел из зала. На улице немного полегчало, особенно после второй сигареты подряд. Всерьез злиться на Бритру из-за получившегося разговора, конечно, было глупо, однако осадок оставался и не будь Майлс пьян, возможно Гедеон раздул бы все до очередного скандала. Это выходит у них куда как легче, чем мирное сосуществование, и порой Бернхарду кажется, что такое поведение Бритры в отношении него - это способ держать их отношения в тонусе, изредка сбрызгивая их горючей смесью из ершистого характера и мелких склок.
А еще он не сомневался, что именно сейчас Бритра воплощает в жизнь задуманное и Гедеон не станет в это лезть. Хочет клеить омег? Пожалуйста, он и слова не скажет - пусть самоутверждается, проверяя свою харизму в действии. Мнение о своих личностных качествах и способностях к соблазнению, Гедеон старался держать при себе. Всегда проще выглядеть бревном, чем попасть в заведомо дурацкую ситуацию. А в том, что в нее попадет муженек, Дей и не сомневался. С его-то способностью находит на свою задницу неприятности, был бы удивительно, если бы вечер закончился тихо.
Вот и сейчас, спускаясь обратно в полуподвал, он не сразу заметил, что люди прекратили станинские пляски и широким кругом раздались вдоль стен, заслонив проход, а в центре разыгрывалась сцена безобразной драки. Он еще не видел происходящего, но по голосам догадался, что одним из зачинщиков является лично порномагнат, сцепившийся с каким-то альфой. Противник, надо сказать превосходил Майлса размерами, как слон, возвышающийся над брезгливой моськой, а неподалеку стояла миловидная девушка в слезах и круглыми от ужаса глазами - видимо, объект ссоры. В любом другом случае, Гедеон не стал бы вмешиваться, предоставив Бритре саму со всем разгребаться, раз он всеми силами пытается доказать, что омеги тоже мужики, а то и побольше чем альфы, но оба партерных борца уже катались по полу.
Удар в живот. Еще удар... Гедеона словно переклинило между лопатками, кулак сжался сам собой, захрустели костяшки. Моментом колыхнувшееся и угасшее волнение за не так давно прооперированного омегу, сменилось злобой на него же, а так же на того бугая, который пытался замесить из омеги тесто. Гедеон плечом пропахал затор возле входа и не сбавляя шага, ухватил увлеченно замахивающегося альфу за воротник, отшвыривая от Бритры. Тот покатился по полу, а Гедеон за руку поставил мужа на ноги и подтолкнул в живому заграждению
- Я с тобой потом поговорю, - рыкнул он, краем глаза замечая, что противник, очухавшись и увидев новую жертву для битья, уже брал разгон, словно бык на корриде. Быка он и напоминал: шире Гедеона в плечах, массивнее, в красных, совершенно пьяных глазах, только жажда крови - из тез людей, привыкших все решать грубой силой, не гнушаясь и самыми грязными методами, а значит, нужно быть осторожнее.
У Бернхарда было всего несколько секунд, чтобы оценить ситуацию и увернуться от первого удара, вскользь пришедшегося по скуле и ободравшего коже. В долгу он не остался: сгруппировался, развернулся, втягивая голову в плечи и делая серию коротких выпадов в корпус, заставив нападающего подавиться вдохом и согнуться, завершив серию ударом в голову, на время лишившим альфу ориентации в пространстве.
На этом можно было бы и закончить. Молча, не тратя слов на пустые угрозы и объяснения для тупых, что бить чужих омег, когда рядом обретается законный супруг - непозволительно. Странное дело, что охрана не подоспела, и никто в этом вшивом баре не задумался вызвать полицию. Вот оно, заведение для среднего класса - дуреющие люди жаждут гладиаторских боев. Хлеба, мать его, и зрелищ! Будто самому Бернхарду для счастья только кабацкой драки не хватало. Но и это был не конец.
Противник откашлялся, свел глаза в кучу и снова попер напролом, странно заведя руку назад. Зря, Дей не придал этому значения, успев ухватить занесенную для удара руку, отбросить ее в сторону и перехватить ладонью шею альфы, лбом встречая его лицо. Тот взвыл, разразился матом, а на лицо Гедеону хлынула кровь, но противника он держал крепко, не давая отпрянуть, следом добавляя еще один удар поддых, но задохнулся уже сам, ощутив острую, разрывающую внутренности боль, толкнувшуюся в позвоночник и дрожью распространяющуюся вверх, в конце своего пути ударяющую в затылок. Мышцы на спине собрались в тугие жгуты, живот и вовсе свело. Хрипло дыша, он скосил взгляд, замечая лишь рукоять ножа, зажатую в ладони нападающего, в то время как стальной клык вгрызался в его, Гедеона, плоть.
Где-то рядом завизжали, кто-то звал врачей и копов, что-то кричал Бритра, но Гедеон не слышал. Шум крови в ушах затмил все остальные звуки. Он перехватил руку с ножом за запястье, вывернул ее до хруста, заставляя альфу разжать пальцы и отклонится в бок, следом за заламываемой конечностью. Он выдернул из себя нож и бросил в сторону, а затем ударил. Коротко, зло, почти без замаха, собрав в один удар всю силу. А потом еще и еще раз, пока глаз противника не заплыл, а кровь из разбитой скулы не залила все лицо. Альфа рухнул как подкошенный, скрючился на полу, а Гедеон тяжело дыша, развернулся к супругу и криво усмехнулся, медленно неровной походкой подходя ближе.
- Пошли домой. - не слушая возражений, произнес Бернхард
Он приобнял омегу за талию и увлек с собой на выход, стараясь не морщиться от тупой пульсирующей боли в боку, куда угодил нож. Каждый шаг давался тяжело, рука со сбитыми костяшками саднила, а пальцы отказывались разгибаться полностью. Дышать тоже было невыносимо, особенно, когда началось восхождение по лестнице наверх, переставлять ноги стало непосильным трудом. По вискам ползли капли холодного пота.
- Погоди. Дай мне передохнуть, - он притормозил мужа и прислонился к стене. Холод, коснувшийся его затылка, немного привел его в чувства. Дей приложил к ране ладонь и глянул на пальцы, мигом окрасившиеся красным. Это плохо. Футболка пропиталась насквозь, натекло и за пояс. даже жесткая джинса и та была вымочена в крови.
- Вот и сходили в бар, - хмыкнул альфа, прикрывая глаза. Открыть же их снова попросту не было сил.
