До конца пары оставалось минут десять. Слава, найдя удобное место в конце аудитории, у двери, расположился там, чтобы голос преподавателя не отвлекал его. Нужно было срочно закончить работу, отредактировать детские сказки, вычитать возможные ошибки, опечатки, тавтологии, исправить их, подписать иллюстрации. Он итак исчерпал свой лимит, перешагнул черту дедлайна, что начальник наверняка сегодня устроит скандал. Стевич вздрогнул, припоминая недовольную рожу Ноя, поморщился, пытаясь выкинуть оную из мыслей.
"Ненавижу", - Стевич собрал листы, упаковывая их в папку.
"Чёрт... Если бы только была она..." Мстислав улыбнулся, вспоминая свою предыдущую начальницу, миловидную пухленькую омежку, невысокого ростика, со светлыми волосами и такой тёплой улыбкой. Стевич прикрыл глаза, подпирая голову руками, вспоминая, как она опускала свои тёплые мягкие руки на его плечи, утешая. И ведь тогда казалось, что становится легче. Под её ладонями, под звуки её тихого голоса. Как жаль, что она так скоро вышла в декрет. И ещё более жаль, что её заменили таким неотёсанным имбецилом, как Грэхем Ной, который, казалось, только вчера преодолел стадию развитию австралопитека, а сегодня, распираемый от гордости, взяв в рот сигарету, довольствуется данной в его грубые руки властью. И ведь словно намеренно издевается. То переделать, это ему не нравится. Да разве может такой, как он, хоть что-то понимать в детских сказках? Зачем его вообще поставили их начальником? Вероятно, дружит с владельцем издательства, оттого и позволяет себе подобное обращение с подчинёнными. Если есть надёжная крыша над головой, то можно позволить себе любой деспотизм в отношении несчастных работников, так? Стевич усмехнулся, вырисовывая ненавистную рожу Ноя в тетради, пририсовывая ему рожки, а сигарету заменяя кое-чем другим, неприличным, но так хорошо гармонирующим со всем портретом. А теперь пририсовать тело, нарядить его в платье, и ещё... и ещё...
И кто знает, какой бы прекрасный шедевр родился бы из-под ручки омеги, если бы пара не подошла к концу. Профессор спешно обозначил то, что необходимо будет подготовить к следующей встрече и покинул аудиторию. Студенты, собрав свои пожитки, последовали примеру преподавателя. Стевич медленно, без излишней спешки, упаковывая ручки и карандаши в пенал, затем также медленно укладывал лежащие на столе вещи в портфель. Перед смертью, говорят, не надышишься. И смерть так скоро, совсем скоро в лице начальника.
Застегнув замок на портфеле, Стевич надел оный на плечи, взял подмышку папку с материалом и направился к выходу из аудитории.
- Эй, Стевич, а ты что, когда академ уйдёшь? Вон уже пузо какое, - проговорил студент, словно поджидающий его у двери.
- Отстань, пожалуйста, отстань от меня, - спешно проговорил Мстислав, пытаясь протиснуться в дверь, которую загородил молодой человек.
- Так куда ты так спешишь? Давай поговорим. Эй, Стив,
К зовущему подошли ещё двое молодых людей.
- Стив, Редж, смотрите, как Славик наш удрать пытается. Даже поговорить с нами не хочет. А мы ведь его ждали. Стевич, где ты пропадал, милый омежка? Кто тебя обрюхатил-то?
- Дайте пройти, я опаздываю.
Однокурсники рассмеялись, оттолкнув серба от двери.
- Ишь как торопится. К любовничку своему? Да ты не торопись, милый наш Славка, мы с тобой поговорим слегка, потом отпустим.
Серб вздрогнул, сжал руки в кулаки и стукнул по плечу обидчика, пытаясь показать ему, что более не намерен терпеть его издевки.
Однокурсники посмеялись, наблюдая за жалкими попытками омеги оказать сопротивление.
Мэт потёр плечо, схватил омегу за локоть, прижав к двери.
- У, как серьёзно настроен. А что это у нас?
Мэт отобрал папку, открыл, небрежно пролистал. Убедившись, что в ней нет ничего интересного, отдал своим друзья глянуть. Те повытаскивали листы, небрежно швырнули папку с листами на пол.
- Сам себе проблемы наживаешь. Вот если бы ты с нами более вежливо беседу вёл, да отдавал то, что мы просим, то...
В закрытую дверь постучали. Мэт прикрыл рот омежке, чтобы тот не смел покинуть, отодрал его от двери, оттолкнул, а сам приоткрыл дверь, поздоровался с преподавателем и поспешил вместе с друзьями покинуть аудиторию, дабы избежать лишних расспросов. Преподаватель взглянул на Славу, собирающего с пола свои листы, покачал головой и прошёл за преподавательский стол.
- Уважаемый Стевич, вы бы не могли решать свои взаимоотношения вне университета?
Серб едва слышно выругался, кивнул преподавателю и поспешил покинуть аудиторию.
К счастью, на этом приключения в стенах университета были окончены. Никого из прежних знакомых он не встретил, оттого спокойно покинул альма матер и направился к монорельсу.

Взглянув на часы, Стевич нервно выдохнул. Снова опоздал, причём сегодня он побил все рекорды. На сорок минут. Грэхэм его убьёт, точно убьёт. Мстислав поспешно прошмыгнул в лифт, радуясь тому, что никому более не нужно было воспользоваться лифтом. Как только двери закрылись, Стевич присел на пол, раскладывая спутанные листы из папки, пытаясь снова всё собрать, пока лифт не достиг нужного этажа. Страх подстёгивал. Что и говорить, а с приходом Ноя он начал работать больше, лучше, однако это сказалось на его учёбе. Но уж лучше пропустить одну-две пары, но сделать требуемое, чем в очередной раз наткнуться на разъярённого начальника. Звонок лифта заставил Стевича вздрогнуть, вновь всё сложить в папку, подняться и покинуть лифт.
"Так, не переживай. Всё будет хорошо. В этот раз всё будет хорошо. "
Стевич остановился перед дверью с табличкой, на которой было написано "Грэхэм Ной", выдохнул, пытаясь успокоиться, прикрыл глаза, вспоминая свою сегодняшнюю карикатуру на любого начальника, улыбнулся, постучался и вошёл в ненавистный кабинет.
- Добрый день, мистер Грэхэм. Я принёс вам... принёс работу. Сдать... Чуточку опоздал. Извините. Были проблемы. - дрожь в голосе выдавала волнение. Стараясь побыстрее покончить с этой неприятной встречей, Стевич приблизился к столу Ноя, положил на него папку с материалами, сам же отошёл к креслу, опустился, раздвинув ноги, чтобы поудобнее устроиться, положил руки поверх живота. Смутившись, потянул за края футболки, стараясь скрыть причину своего стыда, отвёл взгляд в сторону.

Как и следовало ожидать, он был не в духе. Впрочем, хоть когда-нибудь Грэхэм Ной бывает в духе? Вечно злой и недовольный. И вот такого монстра перевели работать с детской литературой. Как такое вообще могло случиться? А ведь случилось же. Не начальник, а сущее наказание. Обратиться к мистеру Лореллейну? Нет, никогда, ни в жизнь. Можно перетерпеть без жалобы начальству. Только бы не видеть его и лишний раз не обращаться к нему за чем бы то ни было. Перетерпеть, просто перетерпеть. Может, Ною и самому надоест работать с детской литературой. Может быть...
— И Вам достает наглости оправдываться мистер Стевич?
Серб опустил виновато голову, но брови нахмурил, ощущая, как подступает злость к горлу. Его голос, его вид, его запах - всё вызывало раздражение. Но более злило то, что он смел разговаривать с ним так же, как отец. Спокойно и в то же время выворачивать из него душу, буквально вытрясать её всю из тела. Хорошо, что не доходило до рукоприкладства.
"Ненавижу. Ненавижу тебя. "
Стевич едко усмехнулся, представляя своего строго начальника в том платье, что сегодня на нём нарисовал. Он читал, что это помогает расслабиться, избавиться от страхов. А ведь и вправду, помогает...  Страх и злоба отступили, и так захотелось посмеяться. Но нельзя. Ной взбесится только больше. А может, пусть бесится? Раскраснеется и лопнет? Вот было бы счастье, если бы он провсто взял бы сейчас и провалился сквозь землю. Исчез, растворился, распался на атомы. Хоть бы, хоть бы...
- Хорошо, я постараюсь исправиться. Мистер Грэхэм, у меня возникли проблемы со здоровьем. Позволите ли вы мне взять отпуск в конце сентября и уехать на лечение? Не нужно оплачивать. Пожалуйста, мистер Грэхэм, хоть в этом будьте человеком и не откажите мне, - негромко проговорил Стевич, уверенный в отказе. Но всё же - попытка не пытка. Что он ему сделает? Откажет, накричит, прочтёт натацию? Пускай, нужно попытаться.
- Я вернусь к работе в конце ноября.
Серб снова опустил голову, выказывая свою покорность, выжидая ответа начальника. От его едкого запаха воротило. Как хорошо, что сегодня Слава не пообедал.
- Пожалуйста, пожалуйста. Мне очень нужно.

"Ненавижу... ненавижу его запах. Наверное, это самый тяжёлый запах, который мне приходилось когда-либо слышать... чувствовать. Даже у Зеннхайзера не такой ужасный. Почему некоторые альфы так сильно неприятно пахнут? Наверное, запах имеет отношение к тому, какой человек. Глупая теория, но ведь пока я не обнаружил ни одного случая, ей противоречащего. Зеннхайзер - человек нехороший, потому имеет такой неприятный отпугивающий запах, то же самое касается и Ноя. Он как бы предупреждает "не связывайся со мной, я урод моральный"... ", - Мстислав улыбнулся, поудобнее устраивать в кресле.
Странный хруст оборвал поток мыслей омеги. Он перевёл взгляд начальника и обнаружил в руке у того кусочек пластмассы, который он, видимо, оторвал от своего кресла. Стевич нервно сглотнул. Как могут такого неадекватного человека ставить на руководящие должности?! Нет, он точно дойдёт до Лореллейна и пожалуется на Грэхема. Это невыносимо. Он пугает... слишком сильно пугает его.
"Может мне предложить ему успокоительное? Сгонять в аптеку, купить... А он не взбесится ещё больше? Чёрт... С ним как с бомбой. Не тот провод перережешь, всё, взрыв.  Отпустил бы меня уже."
— Мне необходимо медицинское заключение, подтверждающее, что вам действительно необходимо двухмесячное отсутствие на рабочем месте.
Стевич кивнул:
- Х-хорошо, но я просил один месяц. Всего лишь один. Хорошо, я принесу вам необходимые заключения...
"Вру ведь... но кто знает, может выйдет. Как решит отец... Всё от него зависит."
- ... буду вынужден найти вам замену.
Мстислав машинально ответил кивком головы. Сейчас ему было не важно, что случится тогда, когда он вернётся в прежнюю колею. Это ещё не скоро, ещё есть время подумать, что-то придумать, выкрутиться.
Мстислав поднялся, когда Ной не тонко намекнул ему на окончание их встречи, и спешно покинул кабинет глав.редактора, не желая задерживаться там ни на секунду более. Добравшись до своего рабочего места, Мстислав включил компьютер, открыл текстовый редактор, чтобы вычитывать и выправлять присланные произведения. Рядом лежали листы с рисунками-иллюстрациями, которые он всегда прикладывал к сдаваемой работе. Рисовал он всегда сам, хоть это и не входило в его обязанности, однако он рисовал. Во-первых, хорошая практика, во-вторых, ему хотелось попытаться проиллюстрировать наглядно замысел автора. Дети любят картинки, а он любит детей. Любит... Стевич придвинул к себе листы, рассматривая, затем опустил ладонь левой руки на живот, поглаживая.
- Люблю. Я буду рисовать для тебя. Для нас. Всё будет хорошо, - улыбнувшись, Стевич провёл кончиком пальцев правой руки по нарисованному пузатому карапузу, - Они поймут, они примут. Не может случиться иначе. Мы семья. Семья - это самое важное, самое главное. И ты тоже часть этой семьи... Часть, - едва слышно проговорил Стевич.
Опомнившись, серб поспешно достал конспекты из сумки, чтобы, пока есть немного времени, подготовиться к парам на завтра. Он ведь сдал работу, значит пока можно сделать себе небольшой отдыха. Буквально на минут тридцать-сорок и заняться учёбой.
Ноя не было. Даже дышать стало как-то легче, свободнее, будто ядовитая тяжёлая аура исчезла, растворилась. Как бывает, когда чёрные страшные тучи растворяются, открывая чистое голубое небо, тёплое солнце. Тепло, хорошо и так спокойно... Мстислав перевёл взгляд к окну.
"Мой друг, говорят, что осень
плаксива, унынья пора
Нет, не верь..." - поток мыслей был прерван голосом сотрудницы. Галки встрепенулись, значит хищник где-то рядом. Серб спешно собрал свои конспекты, разложил на столе листы с распечатанным материалом и готовыми иллюстрациями, чтобы продемонстрировать недовольному хищнику свою усердность.

— Объявляю внеочередную планерку. Всем собраться в моем кабинете через пять минут.
Эти слова прозвучали, как раскат грома. Мстислав вздрогнул, прикрыл глаза, ощущая, как сердце сорвалось на бешеный темп. Почему сегодня... Почему сегодня на него свалилось столько неприятностей. Он не выдержит много Ноя... только не сегодня... Почему это не могло случиться тогда, когда  он бы ушёл в отпуск. И пусть бушует море, и пусть рыщет эта акула новой жертвы, чтобы вонзить в оную свои зубы, растерзать, унизить, а он будет отдыхать... далеко-далеко от этого места. Мстислав прикрыл глаза, улыбаясь, ощущая, что волнение отступило от сердца. Нужно только перетерпеть последний шторм, а затем штиль... дождаться бы.
Мстислав поднялся со своего насиженного, нагретого, уютного места, направился в кабинет Ноя вместе с другими омежками и бетами-работниками, что тихонько мышами поползли к заветной двери с надписью: "Грэхэм Ной". Сотрудники выстроились в ряд в кабинете альфы, словно в армии, готовые исполнить любой приказ, лишь бы только тот не начинал свирепствовать. Буйный раздражительный нрав Ноя был хорошо известен работающим в отделе детской литературы, оттого оные были тише воды, ниже травы. Мстислав пристроился в самом конце этого ряда, подальше от Ноя, поближе к двери.
Стевич опустил голову, слушая Ноя, но искренне желая, чтобы тот совсем о нём забыл и не вспомнил, не обратил внимания. Ведь столько сотрудников есть, помимо него. Лишь бы только переждать эту бурю... лишь бы, лишь бы. Серб выдохнул, пытаясь успокоиться, прикрыл глаза, дабы не выказать своего волнения.
- Дженна,
Стевич выдохнул с облегчением. Ощущение, будто пуля или снаряд миновали его, не задели, не ранили, а убили товарища. И жаль, конечно, павшего солдата, но на душе тихая радость, что смерть прошла мимо тебя, не зацепив и не прибрав к своим рукам. Однако недолго она продолжалась...
— Мистер Стевич у вас ведь сейчас нет важных дел, способных отвлечь от работы?
Серб вздрогнул, поднял голову, впиваясь ртутной мутью глаз в своего начальник. Ранен. Убит.
- Гр...Грэ...Грэхэм Ной, но у меня... - промямлил омега, топчась на месте, переминаясь с ноги на ногу. Однако альфа даже слушать его не стал. Мстислав кивнул головой, не в силах спорить с начальником. Пусть так. Ведь он его специально сегодня оставил, чтобы отыграться. В этом весь Ной. Тиран, деспот, варвар, неотёсанный австралопитек.
Работники начали расходится. Улыбнувшись своим мыслям, серб побрёл к рабочему месту. Включив компьютер, Стевич спешно напечатал письмо своему автору, выслал, затем обратился к архивным материалам, выискивая присланные ранее ему сказки, которые он ещё не успел отредактировать и отдать Ною.
"Да и ладно... Ничего страшного. Может быть, он увидит он старательность и изменит своё мнение обо мне... Может быть..."
Мстислав подпёр голову рукой, смотря в очередной набор текста, исправляя опечатки и ошибки. Слава Богу, не пришлось созваниваться с писателем, поскольку тот всё же удосужился ответить на письмо и прислать несколько своих новых сказок, нуждающихся в редактировании. Мстислав распрощался с надеждой попасть сегодня на занятие к Дарвину, отправил ему смс с предупреждением, что сегодня, к сожалению, не сможет к нему придти, поскольку его задерживают на работе. А чтобы облегчить душу, то отписал ещё смс Рику, в котором хорошенько облил грязью Грэхэма, жалуясь на его буйный нрав и чудовищную несправедливость. Нажаловавшись в волю, Мстислав выдохнул, чувствуя себя намного лучше. Теперь едкие мысли не точили сознание, не отвлекали от работы. Стевич принялся за редактирование, надеясь успеть сдать работу хотя бы до восьми.
Две сказки уже были отредактированы и готовы к сдаче. К сожалению, оные будут без иллюстраций. Мстислав снова на всякий случай пробежался глазами по тексту, чтобы затем перекинуть материал на флешку. Ной выберет, что из предложенного более подходит.
Выдохнув, Мстислав вплёл пальцы в чёрные вьющиеся пряди. Шёл девятый час. За окном давно уже стемнело. Серб нервно выдохнул, понимая, что, возможно, не успеет на поезд. Тогда придётся идти к Рику.
Серб поднялся, взяв флешку, направился в кабинет Грэхэма. Постучавшись, Стевич приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. Его ненавистного деспота и тирана не было. Стевич зашёл внутрь, сжимая руки в кулаки, ощущая нахлынувший порыв злобы. Куда мог подеваться этот чёртов эксплуататор? Ушёл, наверное, домой, оставив  их здесь на всю ночь. Мстислав вновь приоткрыл дверь, высматривая девушку-бету, однако оной не было. Они ушли? Все ушли?
Мстислав сел в кресло напротив рабочего стола Грэхэма, нервно выдохнув. Вероятно, это было плохой шуткой. Розыгрышем... Оставили его здесь одного, а сами разошлись по домам. Но за что? За то, что не вовремя сдал сегодня работу? Они решили его наказать всем коллективом и даже Ной к ним присоединился? Это было... жестоко... неправильно. Стевич положил флешку на стол к Ною, удобнее устраиваясь в кресле.
"Ещё немного подожду и пойду домой. Пойду... Не хочу оставаться здесь. Надеюсь, они не закрыли... не закрыли"
Мстислав прикрыл глаза, проваливаясь в липкий тяжёлый сон.

Мстислав приподнял голову, с трудом разверзая липкую, словно патока, сладостную пелену сна, обратившуюся в тончайшую вуаль. Приоткрыв глаза, омега потянулся, пытаясь вспомнить: где он и как очутился в этом месте. Сознание, опьянённое кратковременным тяжёлым сном, цеплялось за предметы, окружающие студента: чужой крепкий дубовый стол, тёмные стены, широкое окно, полуприкрытые жалюзи, открывающее вид на синеватую ночную темень, обильно прореженную ярким городским освещением, не оставляющим ни одного тёмного переулка. Стевич слабо улыбнулся, не сводя ртутной мути глаз от окна. Ночное время всегда порождало в душе странные, эфемерные ощущения, создающие благодатную почту для размышлений, воспоминаний; тогда в памяти прокручиваешь картинки воспоминаний, бродишь по лабиринту своих мыслей, ощущений, как по галерея, высматривая статичные и динамичные изображения давно прошедшего, недавнего прошлого, воспроизводя вновь и вновь диалоги, беседы, прокручивая в голове варианты возможных ответов и то, как бы изменился бы разговор, если бы он сказал тогда всё, что хотел, объяснил бы, выслушал бы. И прочее, и прочее. И очень много "бы".
Стевич вздрогнул, когда отвёл взгляд от окна и увидел ненавистного ему начальника. Пальцы руки коснулись плеча (бессознательное движение, выполнение которого Стевич и не заметил), но как только серб обнаружил на себе что-то хуже - чужую вещь, хранившую на себе другой, отличный от его собственного запаха, серб окончательно проснулся, вспомнив: где он сейчас находится и почему он здесь оказался. Побоявшись убрать со своих плеч чужую вещь, полагая, что такой поступок может вызвать гнев псевдозаботливого альфы. В комнате воцарила продолжительная тягостная тишина. Стевич не начинал говорил первым, ожидая, что начальник первым возьмёт речь, как всегда ругая и отчитывая никудышного работника.
- Я... всё... сделал, - тихо, почти неслышно пролепетал омега, опустив голову, избегая взгляда Ноя. Сейчас меньше всего хотелось его злить: бог весть, может оставит даже на всю ночь, а кто пожелает проводить ночь с этим уксусно-никотиновым тираном?
- Удобно ли вам спалось в моём кабинете, мистер Стевич?
Мстислав спешно проговорил:
- Простите меня... простите.
Но Ной, казалось, его уже не слышал, вновь возобновляя свой монолог:
- Я проверил вашу работу. Всё в порядке. Мистер Стевич, насчёт ваших иллюстраций. Вы согласны отдать часть на доработку?
Мстислав кивнул в знак согласия.
-Что ж, хорошо, вы свободны.
Дважды омеге говорить не нужно было. Он спешно поднялся, протянул пиджак альфе, возвращая ему его же вещь, дабы окончательно освободить себя от всех обязанностей, от всех причин, которые могли бы помешать ему покинуть сие ненавистное место, и поспешил на выход.