Опрометчивое решение – не взять с собой подкрепление. Сколько Бернхард гонялся за ним? Он слишком замерз, слишком устал, слишком долго длится эта гонка, слишком много слова слишком в сложившейся ситуации. И этого избытка вполне достаточно для того, чтобы Хис вытащил револьвер и нажал на курок, с усмешкой наблюдая за тем, как отбросило полицейского в сторону, впечатывая спиной в стену дома. Несколько минут болевого шока, достаточно, чтобы подойти, присесть на корточки и отбросить револьвер полицейского в сторону на достаточно большое расстояние.
Он не промахнулся. Он никогда не промахивался. Но пуля, прошедшая насквозь, лишь продырявила левое плечо детектива. Моро не слушал проклятий Гедеона, игнорировал его попытки подняться, не сводя с искаженного болью лица спокойного холодного взгляда. Ты не видишь ничего, ослепленный чувством долга и своей личной паранойей. Я могу закончить нашу гонку сейчас, всадив тебе пулю в лоб. Ты умрешь мгновенно. Но ведь ты – знаменитый детектив Бернхард. Ты недостоин смерти в грязном вонючем проулке. Ты ведь не бродячая собака, чтобы сдохнуть тут. И точно не от моей руки. Только не от моей, Гедеон.
- Придется тебе еще побегать за мной, Гедеон – короткая усмешка и белый платок, что Хис достал из внутреннего кармана пальто. Пользуясь короткой заминкой, убийца прижал ткань к ране полицейского, помогая остановить сочащуюся кровь, и поднялся на ноги, быстро оглядываясь по сторонам. Тишина, воцарившаяся здесь после выстрела, не нарушалась никем. Впрочем, в этом городе давно уже перевелись все герои, способные вечером кинуться в проулок спасать незнакомого человека. До следующей встречи, Гедеон Бернахрд. Надеюсь, она случится не скоро. Короткий взгляд на проклинающего его детектива, и Хис растворился в темноте опустившегося вечера. Необходимо было доложить о выполненной работе и получить свои деньги, чтобы поскорее уехать из этого городишки.  Но, лишь направив в тот проулок встреченных по дороге полицейских, Моро прибавил шагу,  спеша убраться подальше.

Спустя три месяца.

Этот проклятый городишко не желал отпускать его. После той встречи с Гедеоном в переулке, Хистиар залег на дно – все выезды из города были перекрыты полицией, не помогли даже его связи. Пережидая бурю, поднявшуюся после очередного заказного убийства, Кот проводил время в обшарпанном номере дешевого мотеля, просматривая местные новости, лишь иногда натыкаясь на сообщения о раненом Гедеоне Бернхарде, героически пытавшемся задержать убийцу.
И тем не приятнее была встреча с человеком, однажды вечером постучавшимся в дверь его номера. Новый заказ, простая цель, известные время и адрес, и заказчик, которому нельзя было отказать.
Ощущая неприятную тяжесть, прочно осевшую в солнечном сплетении, Хистиар бесшумно поднимался по лестнице одного из домов в центральной части города. Почти благополучном, почти правильном, почти законопослушном. Если бы почти было достаточно для этого города. Тяжесть внутри усилилась, когда Моро нажал ладонью на входную дверь в квартиру цели. Дверь, что должна была быть закрыта, но отворилась без лишнего скрипа. Не самый лучший знак. Далеко не самый. Держа револьвер наготове, Хис бесшумно вошел, прикрыв за собой дверь, без щелчка закрывая замок. Твою мать… Это было сродни сцене из пьесы абсурда – окровавленный труп молодой женщины на постели и Гедеон Бернхард, судорожно сжимающий тело убитой в руках, что-то лихорадочно шепчущий.  Валяющийся на полу револьвер, явно принадлежащий полицейскому, и стойкое ощущение дерьма, в которое Моро вляпался, согласившись на этот заказ.
Нельзя было медлить – ситуация ухудшалась с каждой секундой. Стремительно подойдя к бредящему Бернхарду, Хистиар замахнулся, отвешивая сильную резкую пощечину мужчине, пытаясь привести его в чувство.