Сидя в машине и по инерции поддерживая приятный и без-информативный разговор со своим провожатым, Элиан размышлял о том, чем кончится сегодняшний день. В зеркале заднего вида то и дело мелькали знакомые фары и это успокаивало - оба охранника ехали следом, не отставая. Неожиданный посланец появился как раз во время работы, что нельзя было назвать добрым знаком. Более того, ему пришлось подождать около четверти часа, прежде чем младший Ларош обратил на него внимание. В данной ситуации закончить работу с клиентом было намного важнее...если не считать того что при этом заставляешь ждать одного из самых опасных людей Неополиса.
Тонкие пальцы бессознательно нащупали украшение на шее и плавно сплелись с ним в замысловатый узор. Сомневаться в своей безопасности не приходилось, все же если ему что и угрожало, то лишь собственная непосредственность. В конце-концов, если бы глава Берлинского синдиката захотел ему навредить, то совсем не вот этот милый мужчина сейчас сидел рядом с ним. Вообще, Элиан по достоинству оценил монархически-элегантный жест, а вот в части комфорта это не прибавило. Возможно было бы лучше получить деловой звонок в офис и секретность тут же превратилась бы в конфиденциальность - не настолько тяготящую.
Еще один поворот, и с поразительной скоростью центральный офис корпорации Гуттенберг навис над пассажирами авто в сгущающихся ранних сумерках. Дождь услужливо размывал четкие острые грани, упорно и непреклонно тянущиеся вверх, превращая здание в одну из музыкальных, живых  картин Ван Гога. Телефон в сумке издал несколько коротких гудков и Элиан задумчиво проверил сообщения, извинившись перед секретарем. Как и стоило ожидать, это была его мать. За последние несколько месяцев с поразительным упорством жизнь вынуждала молодого человека нарушать её запреты, главным из которых был как раз вот этот предполагаемый тет-а-тет с главой корпорации. В сообщении находились несколько коротких инструкций о том как вести себя и что говорить в тех или иных ситуациях. Не смотря на некоторую беспомощность, Ларош еще раз глянул в зеркало заднего вида и тепло улыбнулся. Нет, он не боялся предстоящей встречи, и тем более ему казалось трогательным и несколько обременительным, что за него боятся другие.
Машина притормозила у входа и Элиан еще немного подождал, пока Артур откроет ему дверь, в отличие от своего подопечного не забывая зонт в такую погоду. Оба беты были подчеркнуто внимательны, держась ближе к молодому человеку, но не напряжены.
После довольно увлекательного тура по зданию, младший Ларош решил, что наверное было бы лучше приехать из галереи в каком-нибудь элегантном костюме. Все же каждый встреченный им человек здесь отличался представительностью и внушающим уважение умением держать себя. По счастливой случайности, Элиану помогла природная обаятельность и уверенность в том, что он выглядит хорошо в чем бы то ни было. Да, несколько неуместно и расслабленно, и все же привлекательно, ухоженно, представительно...ни разу за переговоры с самыми разнообразными людьми неуверенность в своем внешнем виде не мешала свойственной омеге мягкой плавности движений и текучести богатой на акценты речи.
Наконец, перед ним распахнулись последние на пути двери, открывая весьма не типичное для встреч и оттого еще более любопытное помещение. Элиан попытался привычным жестом оставить обоих охранников за дверью, но на этот раз встретил сопротивление. После короткого разговора одними взглядами, молодой человек вздохнул и положил ладонь на грудь Артуру.
- Я обещаю громко кричать если попаду в беду, останьтесь. - лимит доверия самостоятельности подопечного видимо еще оставался, потому что после мягкой улыбки оба мужчины отступили на шаг и в библиотеку Ларош попал уже в полном одиночестве.
Было бы приятно, более приятно, скажем, оставить охрану рядом с собой, но все выше произошедшее явно давало понять что разговор будет личным и знать о нем желательно исключительно двоим. Хотя как все обернется гадать было бесполезно, так что Элиан положил сумку в одно из кресел и направился к полкам с книгами, почти любовно касаясь кончиками пальцев корешков и останавливаясь у особо интересных в ожидании хозяина библиотеки.

Отредактировано Elian Yves Laroche (29 марта, 2015г. 14:44:37)

За несколько минут осмотра, Элиан проникся уважением к человеку, собравшему коллекцию книг в эту библиотеку. Возможно, она была не столь утонченной и выдержанной как у его друга (на то он и книгоиздатель), или у самого молодого Лароша, и все же содержала все, что требовалось для понимания - у составителя есть вкус, а не просто все популярные книги гуманитарного направления  университета. У такого человека подозреваешь найти Сунь Цзы в нижнем ящике стола и Канта в душе. Хотя никто толком кроме Элиана книги в душе не читает.
От созерцания вышеупомянутого Канта его отвлекло сначала смутное ощущение присутствия, а потом и весьма учтивое приветствие. Обернувшись с улыбкой, молодой человек легко поклонился.

- Добрый вечер, герр Гуттенберг. У меня была замечательная компания. - в последний раз окинув взглядом стремящиеся к потолку ряды книг, Элиан сосредоточился на своем новом знакомом. Вокруг него сразу и явно в пространстве появилась зона отчуждения, или комфорта, в зависимости от того с какой стороны невидимой границы судить. Предпочитая уважать чужое личное пространство, молодой человек не стал делать шаг на встречу, предоставляя хозяину библиотеки самому выбирать расстояние. Мужчина был явно не самым крупным альфой, которые встречались впечатлительному художнику, однако умение держаться делало его намного более "масштабным".
Рекомендации видимо звучали довольно лестно и были, как и положено хорошим рекомендациям, слегка преувеличены. Отметив отсутствие превосходных степеней в речи собеседника, Элиан только смиренно поклонился еще раз, подтверждая основные факты. История, которую поведали ему далее несколько прояснила ситуацию. Не так много мастеров-классиков осталось на планете, особенно с такой узкой специализацией, хотя при упоминании Хэсситай- сэнсэй во взгляде молодого человека было больше грусти чем восхищения.

Прекрасно было то, что не пришлось просить о демонстрации. Видимо, хозяин задуманного шедевра был не редкий гость у татуировщиков и показал уже начатый рисунок сам, совершенно не тушуясь. Чуть прищурившись и склонив голову на бок, Ларош задумчиво изучал контуры столько, сколько ему позволили со столь неудобного расстояния. Даже в варианте эскиза сама задумка имела все черты творения мастера. Каждая линия подчеркивала движения линий тела, любое движение которого вдыхало жизнь в изображение, ставшее его частью. Взгляд медленно скользил по очертаниям ястреба, намекам на фон и тонким подсказкам, которые оставил себе сам мастер для будущего воплощения, совершенно игнорируя герра Гуттенберга как носителя образа. Руки машинально потянулись к блокноту, но его не оказалось рядом, так что Элиан скрестил их за спиной, придерживая себя за запястье. Просьба была вполне ясна, и этим немного пугала. Все же тщеславная уверенность в своем мастерстве была не свойственна омеге, он скорее склонен был ставить оное под сомнение и усердно развивать.

Еще бы пару минут раздумий, и молодой Ларош с уверенностью отказался от такой ответственности, равно как и от возможности для себя. По счастливой случайности, или скорее это было тонким и очень мудрым расчетом, собеседник имел в рукаве еще один козырь.
Приняв из рук мужчины пенал и блокнот, Элиан сначала удивленно приподнял бровь. Нет, разумеется он знал что это, но у него имелся свой набор, сделанный им же самим и проверенный временем. Ему совсем не с руки было...Следующая мысль отразилась на лице почти безграничной, по-детски открытой радостью, стоило только пальцам пройтись по предложенному инструменту. Элиан в порыве чувств даже прижал сокровенный подарок мастера к груди, но быстро понял что ведет себя совсем не подобающе, да и в голове было как-то пустовато, а еще знакомо начало покалывать кончики пальцев. Расслабленно опустив плечи и чуть виновато тепло улыбаясь, молодой человек сделал шаг назад, чудом останавливаясь в миллиметрах от кресла, но только чтобы еще раз по форме поклониться.

- Для меня будет честью продолжить работу Хэсситай- сэнсэй. - вернувшись в строго вертикальное положение, Элиан наконец понял в чем дело. Он попался в весьма специфическую ловушку, окруженный пусть не самым сильным, но весьма впечатляющим запахом. Герр Гуттенберг пах, как и полагалось древнему самураю, а в нынешних обстоятельствах и согласно природе, это явно добавляло слабости коленям и об этом необходимо было поговорить. Не смотря на легкую слабину, смотрел молодой человек на своего нового клиента уверенно и спокойно, только сейчас замечая заостренные черты лица, лишь слегка напоминающие о высокомерном аристократизме, сине-серые глаза, похожие на саркофаг для чувств, общую собранную целеустремленность в позе и жестах. Тут пришлось несколько раз моргнуть и волевым решением держаться взглядом лица. Конечно, это было не откровенное рассматривание, а всего лишь легкие, слегка оценивающие, но больше просто изучающие взгляды, и все же это было не вполне честно по отношению к полуобнаженному человеку.
- Если у вас есть время, - очень мягко начал Элиан, готовый к тому что его остановят в любую секунду, - мне необходимо обсудить с Вами детали.
По поводу того что еще было бы очень кстати найти стакан воды и восстановить дистанцию, что скорее всего уже не поможет, он тактично умолчал, собираясь разобраться со своими сложностями в порядке приоритетности.

- Да, пожалуйста. – Вежливо улыбнулся молодой человек на тут же последовавшее предложение, все еще наблюдая за клиентом.
Сейчас Элиан прекрасно понимал беспокойство своей матери. Ей наверняка приходилось нелегко каждый раз чувствовать себя ведомой в разговоре, который состоялся заочно во всех подробностях и без её участия. Возможно, герр Гуттенберг питал какую-то симпатию к театральности, разыгрывая свои комбинации с живыми людьми… улыбка незаметно и очень органично пропала с лица, оставляя прошлые открытые и искренние эмоции почти что иллюзией. Серые глаза приобрели отчетливый оттенок стали, теперь резко выделяясь на спокойном лице. Не стоило большого труда понять, что главе корпорации не интересен был младший Ларош как таковой, нужен был мастер для выполнения определенных функций, остальное было бы лишь обременительным довеском. К счастью для себя, Элиан давно научился представляться людям в нужном им свете.

Приняв стакан левой рукой, он едва ли сделал пару глотков, в основном из вежливости, прежде чем поставить обратно на стол и неспешно уложить пенал поверх своей сумки. Нет, легкое ощущение дурноты никуда не делось, просто теперь Элиан наконец выбрал стратегию поведения, которая помогала. Он был уже большим мальчиком, и если в детстве слегка завидовал бетам, не обремененным животной чувствительностью, то со временем научился контролировать и использовать и этот недостаток в своих целях. Сейчас главной задачей было не допустить появления легкой тягучести в движениях и любых намеков на флирт. Профессиональная отстраненность в этом очень шла на пользу.

Присев на край кресла, молодой человек заглянул в блокнот, ожидая найти там ответы на свои вопросы или хотя бы свести их к минимуму. Сосредоточенное молчание усугублялось  чуть поджатыми губами и быстрыми ловкими движениями пальцев, которые как при чтении шрифта Брайля невесомо скользили по страницам, собирая нужную информацию.

- Есть несколько деталей, начиная с того что мой стиль работы отличается от стиля Хэсситай- сэнсэй. В основном это касается процесса. – Наконец подняв глаза от исписанных листов, Элиан встретился взглядом с клиентом и продолжил в той неуловимо дистанцирующей манере, в какой разговаривают врачи с уже госпитализированными пациентами, - Я не буду беспокоить Вас исследованиями сегодня, можете спокойно одеваться. Прежде всего, мне нужно присутствовать на Ваших занятиях спортом. Думаю, одного раза будет вполне довольно. Следующее – место. Выбор места остается за мной. Оно должно обладать несколькими ключевыми характеристиками, включая правильную освещенность, и искусственное здесь не подойдет. Далее, пока я сам не увижу, насколько хорошо и как быстро будет заживать Ваша кожа, мы не сможем определиться с графиком и длительностью работы. Здесь Хэсситай - сэнсэй не оставил никаких заметок.
Молодой Ларош удобно сидел на самом краю кресла, с достоинством аристократического толка держась в разговоре снизу-вверх и, казалось, даже не замечая этого. Разве что в середине монолога он оперся о подлокотник, чуть прогибаясь и откидываясь назад.

- Со своей стороны, я предоставлю Вам эскизы, примеры цветового оформления и, если захотите, голографические модели. Все материалы будут сделаны мной лично, в соответствии с рекомендациями, опытом, условием натуральности и сочетаемости каждого ингредиента. После чего мы сможем преступить к завершению шедевра, задуманного для Вас мастером.

Замолчав, Элиан еще раз прошелся взглядом по своему новому клиенту, ожидая ответа. Этот взгляд был уже совсем другим. На глаз прикинуть рост и вес, развитие мышечной массы, по цвету и качеству кожного покрова определить насколько можно будет вмешаться. Он совершенно не волновался, не чувствовал себя капризным ребенком, хотя возможно на первый взгляд требования звучали именно капризами. Каждое из них не имело никакого отношения к самому Ларошу, все касалось общих мест, которые бы позволили молодому и талантливому мастеру за короткий срок преодолеть почти космическое расстояние и достойно закончить шедевр о-сенсея, в котором никогда не было «легкой части». И вот теперь, выудив эту сторону натуры из Элиана, герр Гуттенберг неуловимо поставил под угрозу свою партию, сыгранную так элегантно.

Приятным дополнением к столь щедрому предложению стала дипломатичность мужчины в мелочах. Все же в глубине души Элиан ожидал легкой истерики от собеседника, по поводу сопливого своенравия и необходимости корректировки планов, которой были подвержены многие альфы, особенно занимающие ведущие посты. Такого опыта у младшего Лароша было хоть отбавляй и еще один иметь не хотелось.
- Когда состоится ближайшее, полагаю. - сдержанно ответил он, прекрасно понимая что на работу сегодня уже не вернется, и даже будь оно через два часа - стоит распрощаться с этой частью побыстрее. В этом, кстати, состояла прелесть работы на руководящей должности - можно было исчезнуть на пару часов между встречами и никаких взысканий.
Дальнейшее предложение ввергло молодого человека в легкое уныние, почти незаметное со стороны. Ну как же он мог забыть что служба безопасности вообще существует при таких лицах как Гуттенберги, в конце концов даже у него есть двое охранников. Хотя как раз эти двое воспринимались больше как друзья - истинно омежья суть превращала все неудобства в комфортные условия. Выбрать место не было такой уж проблемой, на самом деле он предполагал что у клиента уже есть парочка и он просто скажет какое из них подходящее...но раз это отдали на откуп, то японский садик в мансарде небоскреба будет тем самым местом. Волновало Элиана другое - установление доверия. Он прекрасно знал как найти подход к милашке, пришедшей сделать татуировочку с сердечком, или брутальному, забитому донельзя бете. Даже альфы, являющиеся постоянными клиентами салона в целом после демонстрации работ и рекомендации от мастеров-сменщиков вполне проникались доверием. А здесь даже не поймешь с какого конца подступиться. Только подумав о том, что в помещении на пять татами будет сам герр Гуттенберг и еще пара альф из охраны, Элиан непроизвольно дернул плечами. Он прекрасно помнил как практически на первой неделе работы к нему пришла целая группа тех самый альф, чтобы сделать клубные тату (прямо книжный клуб), и как они толпились над каждым и следили чтобы все было безупречно. Тогда молодой человек до того дошел, что к третьему клиенту у него начали трястись руки и пришлось звать на помощь сменщика, который оказался человеком широкой души и даже слегка забеспокоился о самом Лароше, но обошлось. Так что стоило подумать как будет решаться вопрос и допустит ли герр Гуттенберг его до работы вот как сейчас - один на один, или все же для верности поставит пару тенеподобных соглядатаев.
На упоминание о записи в блокноте он просто кивнул. Не пускаться же в объяснения, что скорость заживления меняется с возрастом, состоянием здоровья, циклом, зависит от погоды, количества нагрузок и еще невесть чего. к тому же это не тонкий контур, здесь будут большие площади повреждений и пока не заживет все - второй слой положить совершенно невозможно. Благо, это мужчина тоже тактично оставил на его усмотрение, галантно упомянув что присвоил Элиану статус мастера, который по всей видимости теперь придется заслуживать делом.
На этот раз пришлось лезть в сумку за планшетом, в котором хранилось расписание на месяц. С совершенно серьезным видом убрав с экрана около десятка уведомлений о сообщениях и звонках за последние двадцать минут, он открыл календарь и изучал его несколько секунд.
- В целом, после того как мы с вами встретимся на тренировке мне нужно будет трое суток чтобы сделать эскизы по цвету. Если захотите пример, то на работу с искусственной кожей и создание палитры красок уйдет еще двое суток. Плюс накинем на утверждение места работы лишний десяток часов. - задумчиво поджав губы, Элиан еще раз проверил планы, перекинув кое-какие мероприятия и поднял глаза на мужчину.
- Максимальный срок с подготовкой всех материалов - семь дней. И, если это не условие... - тут он все же расслабил плечи и посмотрел на Гуттенберга с мягкой уверенностью, - я вполне могу добраться до места сам, Вам не стоит утруждать себя подобным.
В конце концов намного больше слухов поползет, если Элиан будет отлучаться с работы, садиться в чужой автомобиль и укатывать в неясном направлении, возвращаясь через пару часов или вообще в ночи с завидной регулярностью. Да и ребят вынуждать все время ездить следом - только волновать мать, и кстати да, с ней предстоит очень долгий разговор. Тут Элиан даже улыбнулся, правда тонко и лишь уголками губ.

Отредактировано Elian Yves Laroche (16 апреля, 2015г. 21:58:17)

Элиан честно открыл уже рот чтобы ответить, но тут же понял что это не предполагалось. Вообще, он начинал чувствовать себя как дома. Все те же трюки характера, все с тем же постоянством ставящие в тупик неподготовленного человека. С тех пор как он начал жить самостоятельно, это умение угадывать требуется ли твое присутствие как человека или нет несколько притупилось. Разумеется, у него было время - до конца рабочего дня оставалось еще около двух часов, и больше он толком никуда не опаздывал, да и выбора особого не было - это сэкономит на новой встрече часов пять. Так что вернувшегося мужчину он оглядел даже с некоторым любопытством.
Любопытство касалось в основном катаны, несколько небрежно покачивающейся в опущенной руке. Коротко кивнув на объяснения, молодой человек поднялся, забирая с собой сумку и как влитые уместившиеся там сокровища. После такого яркого изображения ситуативной паранойи ему вспомнился брат. Возможно он тоже захочет поучаствовать в обследовании места и тогда два конспиратора будут незримо следить друг за другом. Тут он еще раз внутренне поморщился. Чем нужнее человек тем сложнее его добыть...как-то так. А вот демонстрация кендо была весьма интересна, даже не смотря на то, что тренировка предполагала наличие настоящего меча, что в свою очередь говорило об уровне мастерства.
- Как пожелаете. - легко пожав плечами, молодой человек еще раз кивнул и чуть не вздохнул. От фатальной ошибки его отвлек выпавший из сумки ключ. Присев на корточки, он подцепил вещицу кончиками пальцев и обнаружил, что ключ не его. Возможно именно это позволило ему не столько растеряться, сколько изумленно застыть в дверях, не заметив привычного плеча в черном пиджаке краем глаза.
Артур поднялся навстречу, привлекая внимание и Элиан взял себя в руки. Нельзя было заставлять людей волноваться. Все же Гуттенберг корп. не была логовом людоедов, по крайней мере пока что.
- Сэр. - оба охранника вытянулись по стойке смирно. Тут он заметил что они с весьма приятным, по всей видимости секретарем, пили чай. Тепло улыбнувшись обоим, он жестом предложил остаться на месте и поспешил за не особо спешащим и тем не менее быстро удаляющимся клиентом.

Изнутри здание корпорации все больше напоминало закрытую лабораторию по производству вирусов или секретного оружия, являющуюся собственностью человека с легкой, но очень масштабной паранойей, вызванной как раз родом деятельности. Подивившись на обстановку, молодой человек зашел в лифт и уже занимаясь разглядыванием стандартной модели кабины отвлекся от беспокоящих мыслей. Все время до зала он думал о цветовых решениях и формулах краски, о том что скоро совсем распустится вишня и что любопытно в какой сезон родился герр Гуттенберг... Может быть стоит использовать лилии, или хризантемы, а может быть сосны станут тем самым завершающим композицию штрихом.
Зал оказался просторным, функциональным и напрочь лишенным индивидуальности. По сравнению с привычными уже кабинетами его сотрудников, наполненными личными вещами, атмосферой творчества, общими помещениями галереи, в которых сама архитектура подталкивает к эмоциональности, самовыражению и является ярким акцентом, это помещение можно было сравнить с благоустроенным кубом для экспериментов - чистота, ровный белый свет, приборы и приспособления, зеркала, все было безликим. Появление в нем условного самурая вызвало скорее удивление, а потом и некоторое смущение. Некоторых деталей одежды явственно нехватало. Более того, основная цель просьбы была упущена, так что не смея отвлекать явно настроенного на тренировку мужчину, Элиан смиренно примостился на обозначенной с самого начала скамеечке в максимально строгой позе. Наблюдать было за чем. Даже не смотря на полностью закрытую фигуру, манера и движения давали определенную пищу для размышлений о характере рисунка. Хотя на самом деле все что было нужно, так это посмотреть на контуры рисунка в движении.
Закончилось все так же само-по-себе как и началось, так что реагировать пришлось интуитивно, поднимаясь навстречу. Фраза клиента несколько озадачила и Элиан приподнял бровь, размышляя над чем-то посторонним, включающим в себя джиннов и лампу и что-то еще в этом духе.
- Это было впечатляюще, герр Гуттенберг. - мягко улыбнулся омега, находя приют от двусмысленности фразы и явно усилившегося запаха в некоторой рассеянности мысли, - Если позволите, я вас займу еще на минуту последней просьбой. Могли бы вы снять верхнюю часть косодэ и перенести вот эту скамейку в ту часть зала?
Просить снимать исподнее было не очень корректно, но в конце концов, насколько ему было известно, в какой-то период косодэ стало считаться почти что верхней одеждой, хотя он мог поспорить что мужчина не одел нижнее кимоно как было бы положено. Показав взглядом на скамейку, с которой только что встал, Элиан отступил на шаг и изобразил на лице вполне убедительную профессиональную бесстрастность. Расчет был спонтанным и удачным. В одну сторону с нагрузкой мужчина будет идти спиной к омеге и можно будет рассмотреть рисунок движения мышц и линий татуировки, а обратно без нагрузки спину будет видно в больших зеркалах - тоже очень полезный ракурс наблюдения.

Извиняться за то, что четко не обозначил в просьбе эту свою цель, Элиан не стал. Вообще-то это был один из маминых пунктов – кто первый взял на себя ответственность, тот её и несет. Дальше все было легче.
Пока герр Гуттеберг избавлялся от меча и лишней ткани, молодой человек скользнул рукой в сумку за своим блокнотом и карандашом. Это было уже привычнее. Быстрые зарисовки давались ему особенно хорошо. Не смотря на поставленную технику, в этот раз Элиан использовал не плавные линии а серии коротких экспрессивных штрихов, краем глаза иногда заглядывая в рисунок, но в основном все внимание сосредоточив на контурах татуировки. Со спортсменами иметь дело ему было даже странно приятно. В уже подмеченной манере и предполагаемой педантичности, мужчина показал омеге весь рельеф спины и плеч, чем несказанно облегчил работу. Теперь, постепенно, с каждым уточняющим штрихом перед  Элианом оживал насыщенными красками сокол – ровно такой, как на старинных каллиграфиях.
Еще минутка некоего рода…наверное это стоило расценить как шутку, или проявление почтения, или еще что, но скамеечка оказалась на другом конце зала, а молодой человек вдруг отчетливо понял что ему нужно на воздух и чем скорее тем лучше. Наконец сбив напряжение, он глянул на владельца корпорации как на человека, второй раз за вечер и тут же отвел глаза. У каждого есть свои слабости, но у омег их чуть больше. Прижав блокнот к груди и коротким движением убирая карандаш за ухо, Элиан кивнул было на предложение подняться.
- Конечно, герр Гуттенберг. – тут он еще раз окинул мужчину беглым взглядом и удивленно приподнял бровь. Ситуация получалась странная – с ним спустился вниз элегантный мужчина в костюме… а теперь он собирается подняться наверх полураздетым, потным и в спортивной форме? Это было даже несколько причудливо. Маловероятно, чтобы работники наверху отреагировали так же спокойно, как встреченные в коридоре по пути сюда мужчины. Элиан даже намеревался обратить на это внимание собеседника, но почувствовал определенную слабость и слегка прикусил губу. Сильные феромонные воздействия на надвигающееся неизбежно собственное буйство гармонов вынуждали его к легкой виктимности, которая вызывала весьма противоречивые чувства.