Опухшие глаза горели, будто бы в них залили литр бензина и подожгли. Красные, с лопнувшими сосудами, с огромными кругами под глазами, они изучали паренька, что стоял перед Лаурой. Разумеется было бы разумнее ей стоять на какой-нибудь лавочке, или пуфике, или чем-то подобном, чтобы быть на одном уровне с юношей, но хирург слишком устала, чтобы искать пуфик, приносить его, а потом уже орать на всех, кого только можно.
Заведующий отделением благородно оставила Лауру на дежурство с очередной раз, не дав даже добраться до своей квартирки в паре кварталов отсюда, чтобы переодеть халат, рубашку и носки. Может быть именно поэтому, сегодня жажда убивать, нагибать и унижать была больше обычного.
Всё началось в полночь, когда девушка со скучающим выражением лица сидела в ординаторской и листала очередную скучную книгу. В планах начинающего хирурга было заснуть под эту нудятину которую посоветовала санитарка. И наверное, всё бы ничего, если бы эта "нудятина" не начинала захватывать любопытство девушки, и каждая перевёрнутая страница затягивала её всё сильнее и сильнее.
Но, как только пальцы омеги собирались уже перелистнуть очередную страничку, за дверью послышался какой-то шум, не предвещающий ничего хорошего.
И предчувствие Лауры её не подвело. Мед сестра сразу же погнала девушку в операционную. Привезённый нуждался в срочной госпитализации и операции, а омега как никто понимала, что нужно поскорее проверить, нет ли осколков стекла в ране и всё прочистить. Перитонит сложно предотвратить потом.
Но и на этом все несчастья не закончились. Сон был не главной потерей этой ночи. В операционную, спустя пятнадцать минут, перед самым началом операции приходит весть о том, что ассистент, необходимый Страер для работы так же попал в аварию, и его ещё только везут сюда. В каком он состоянии было ещё не известно.
И лишь вызвавшийся доброволец спал положение и ситуацию.
Для Лауры логичнее было бы благодарить юношу за то, что он сделал. Благодарить его за отвагу, за то, что он на своём первом дежурстве не испугался и не сбежал, как это сделал бы любой студент, а помог. И девушка наверняка это сделала бы, будь у неё сейчас силы на что-то кроме как крика. В конце концов вытаскивать добрых четыре часа осколки стекла из пищеварительной системы, удалять селезёнку и зашивать всё это. Чистить и зашивать, проклиная всё на свете за своё упрямство. В такие моменты Лауре казалось, что Руби была права и работа хирурга не для омеги. Лишь потом она вспоминала, что это её личный выбор, и это теперь уже скорее было на зло матери, чем по собственному желанию. Из гордости она ни за что не признается в своей ошибке. Выть будет, но не признается. Так было всегда, с самого раннего детства.
-Ты....-вдохнув в грудь побольше воздуха, Лаура пристально смотрит на юношу. Желваки её ходят ходуном и грозят вот-вот сломаться. глаза наливаются кровью ещё больше. Для тех, кто видел хирурга впервые, она представала сейчас скорее как альфа, слишком низкая, но от того не менее агрессивная. Никто в здравом уме не смог бы назвать эту девушку хрупкой и нежной омегой. И лишь те, кто знал Страер достаточно давно, понимали, что этому парню не повезло. В очередном припадке своего "альфизма" хирург была страшна и неуправляема.- Ты кретин! Больной на голову, сумасшедший, гениальный кретин! И я поздравляю тебя с первой операцией! Удачной. между прочим операцией, в которой никто, слава ёлке, не умер! Предлагаю это отпраздновать!- расплывшись в улыбке произнесла омега, протянув влажную и дрожащую до сих пор руку. Нервная улыбка, слегка дёргающийся глаз и растрёпанные волосы говорили достаточно красноречиво о том, что врач не прочь надраться в первом попавшемся баре до зелёных чертей, но своему юному другу она ни за что не предложит такого. Не дело это, спаивать молодёжь.
Отредактировано Laura Straer (27 марта, 2015г. 21:26:38)
