Когда диджей объявляет медленный танец, народ радостно начинает разбиваться на парочки и смещается на танцпол, даже самые упертые покидают уютные кожаные диваны. В конце концов, переминаться, стоя с кем-то вобнимку, это не сложно, так ведь?
Таш приходится резко отбрить парочку ухажеров, прежде чем она оказывается у вожделенной барной стойки. Горло пересохло еще два танца назад, но растолкать локтями альф — задача не из легких.
Можно было сесть за столик, благо, шустрые официанты умудряются легко пересекать толпу, даже с густо заставленными подносами. Чем вызывают у Натальи дикий восторг. Ради подобного навыка не жалко было бы устроиться и на такую работу.
Но за столик к тебе всегда могут подсесть, у стойки же все сами по себе.

Когда девушка приземляется на розовую обивку сидения, альфа на соседнем стуле откидывается на спинку и улыбается, вероятно, лучшей своей улыбкой. Наглый, уверенный. Таш даже кажется, что его запах резко усиливается, обволакивая, сбивая с толку.
Хочется взять табуретку и навернуть ею это разгоряченное красивое тело. Но она только едва заметно морщится и фокусирует все свое внимание на бармене.
Девушка уверена, что ее только что сочли высокомерной зазнайкой, набивающей себе цену. Не в первый раз.
Смешно. Окружающие считают ее отказы признаком заносчивости, в то время как сама Таш знает, один танец — и ночь она проведет в чужой постели. Не в первой попавшейся, но в чужой.
В этом клубе находятся минимум пятеро альф ее типа: лукавые глаза, усмешка на уголок, выразительная мимика и, бонусом, широкие плечи и выверенные жесты.
Черт возьми, брюнетке она была готова отдаться только за одно право лицезреть, как та прикуривает!

От чужих запахов Таш слегка ведет, она ерзает, пытаясь устроиться поудобнее, и утыкается носом в свой высокий бокал с имбирным пивом. Второй за вечер.
Напиток пахнет и вполовину не так хорошо, как некоторые посетители клуба, но выбирать не приходится.   
Да, можно плюнуть на все и отпустить себя. Вот только, не смотря на весь южный темперамент, Таш не может без этого омежьего, вошедшего в анекдоты: «а поговорить?!». Это почти стыдно.

Наталья водит пальцами по узорам стойки, неспешно тянет свое пиво и, со стороны, выглядит довольной жизнью.
На самом деле ей обидно. Сидеть и размышлять об ошибочности своего бытия, в то время, как из колонок гремит культовая «Girl,You'll Be a Woman Soon», — занятие для лузеров.
Но Таш сидит. Сидит и тихо звереет от того, как бармен косится на ее бокал, обернутый салфеткой, а мудаковатый альфа все пытается каким-то маневром к ней прислонится.
Не говоря уж о сокурсниках, которые явно весело проводят время, а ее обходят не по дуге, но близко.

О скандале в семье Перес-Реверте изначально знал узкий круг лиц. И за его пределы новость не вышла. Страшно подумать, сколько денег пришлось отвалить семье жениха. 
Естественно, отношение к Наталье в университете не изменились.
Преподаватели остались так же почтительны, а студенты — не дружелюбны. Но не могла же она зайти в аудиторию и заявить: «Теперь я — такая же, как вы!».
Таш даже думать об этом смешно. Такая же, ха! Она до сих пор не может вплести в волосы перья, потому что, цитируя Кимико: «это безвкусно и вульгарно!» — вряд ли кто-то из этих волшебных распиздяев мучается подобными дилеммами.
А Наталья мучается! Мучается и завидует!

Взять хоть сам скандал. С одной стороны, девушка совершенно не жалела о своем прощальном жесте, с другой, обрадовалась, не обнаружив фото окровавленной бутылки на разворотах журналов.
Почему-то не хотелось, что за спиной шептались: да, та самая.
Или хуже того, подкатывали с вопросами из серии: понравился ли ей первый опыт?
«Не хотелось» — хорошее оправдание, если бы еще внутренний голос не нашептывал, что она банально трусит и оставляет себе возможность вернуться в семью.
Впрочем, о клане Перес-Реверте Таш нравится вспоминать едва ли не меньше, чем о проваленной социализации.

В моменты острой тоски, Таш думает: «проще было выскочить замуж!». По крайне мере это — знакомая территория. Но, черт, у нее в душе нет вечной зимы, свойственной Кимико. Ей быстро стало бы скучно, а рядом из всех развлечений — только жених.
Пожалуй, он бы ее бил. Для Таш это стало бы вопросом принципа, что б бил. Довести альфу, вся жизнь которого прошла в муштре...
Прислуга бы сочувствовала, а высший свет шептался. Пожалуй, у нее бы появилась парочка рыцарей, мечтающих ее спасти. С один Таш точно бы переспала, она ведь жертва тирана, кто осудит? Но интереснее всего было бы сделать так, что б отец сам предложил ей расторгнуть брак.

Это был бы захватывающий квест, но в свой день рождения Наталья решила сыграть во что-нибудь новое. И это решение привело ее в клуб. К барной стойке. К высокому креслу ярко-розового цвета, на котором она уже устала крутиться, избегая прикосновений поддатого незнакомца, уверенного в своей привлекательности.

Что бы Михей не думал о своей дочери, после любовного скандала, это и близко не было похоже на правду. Таш не была глупой или влюбчивой. И блядью она тоже не была, иначе не повстречалась бы полтора года с одной омегой.
Просто альфы ее раздражали, что ли.
Дело было даже не в том, что стоило Наталье выпасть из роли, как они смотрели на нее, как Валаам на свою ослицу. Ей просто не нравилось чувствовать себя одной из многих: красивой девочкой, с которой спят просто потому, что сложилось.
Если уж ей отвели такую роль, считала Таш, то секс должен быть фееричным. И делала все, что б так оно и было.
Ее омега смеялась, мол, лучше бы она просто откусывала партнершам головы. Наталья улыбалась и отвечала, что, при всем ее желании, это будет уже уголовно наказуемый поступок.

Задумавшись, девушка перестала следить за внешним миром и сейчас с некоторым изумлением смотрела на альфу, таки взгромоздившего свою пятерню ей на колено.
Можно было бы плюнуть на все, и ответить на такие настойчивые «ухаживания». Было бы, как минимум, забавно сломать незнакомцу шаблон, молча утащив к уборным и так же молча исчезнув после быстрого секса. Она ведь давно хотела попробовать, каков секс с парнем.
Но тогда ничего так и не изменится. — внутренний голос был, как обычно, прав.
Нет, жизнь надо менять — это Таш решила давно. И сейчас, глядя в наглые бесстыжие глаза, уже почти не жалела, что начала с воздержания.

Мужчина, облитый имбирным пивом, имел ужасно комичное выражение лица. Настолько смешное, что Наталья не выдержала и зашлась громким хохотом, совершенно не свойственным леди.

Отредактировано Tash Álvarez-Reverte (4 сентября, 2015г. 15:23:45)