• ВНЕШНОСТЬ •
› рост/вес: 186/63
› цвет волос: белый
› цвет глаз: светло-голубой
› особые приметы: вечный прищур и широкая, но очень неприятная улыбка

Филипп Окумити не тот человек, который с первой встречи производит приятное впечатление. Скорее, неизгладимое. Хотя, вроде бы, ничего особенного в нём нет, ну так, воспитанный человек из приличной семьи, тихим, вкрадчивым голосом капающий вам на нервы и улыбающийся так, что как минимум хочется пристрелить – через несколько минут его манерной речи, подчеркнуто растягивающей гласные, в которой волей-неволей слышится издевка, даже если её там нет.

Его белые волосы и светло-голубые глаза неизменно привлекают внимание. Ровно пять секунд, пока какая-нибудь прелестница или омега не увидят эту отталкивающую комбинацию из фирменной улыбки и прищура. Кроме того, Филипп, достаточно высокий для беты, жилист и слишком худощав. И если закрытая одежда эту излишнюю худобу ещё как-то скрывают, то острые скулы и длинные сухие и узловатые пальцы, при рукопожатии слишком крепко сжимающие руку оппонента, только подчёркивают. И вина этой худобы и излишней гибкости пальцев – арахнодактилия, унаследованная от матери.

И хоть нынешние доходы позволяют ему носить вещи известных брендов и от ведущих модельеров, Филипп слишком равнодушен к дорогой и красивой одежде и своему виду, а потому зачастую выглядит небрежно. Пожалуй, единственная одежда, которая ему идёт и в которой он не выглядит нелепо – это белый рабочий халат, обязательный при работе в лаборатории.

• ХАРАКТЕР •

Из самых неоспоримых и общепризнанных суперспособностей Филиппа - доводить людей «до ручки». Причем для этого иногда ему достаточно просто молчать и улыбаться. Производя однозначно отрицательное впечатление на окружающих, Филипп умеет вводить в ступор резкими переходами от сарказма и смеха к серьезности и обратно. Вообще, желание держаться от этого человека подальше возникает с первых минут встречи. И сам он прекрасно осведомлён об этом впечатлении, которое производит на людей. И если в детстве это было огромным комплексом и приводило к куче проблем, в первую очередь в общении, то сейчас он научился этим пользоваться для собственных целей и даже получать своеобразное удовольствие.

У Филиппа есть привычка щуриться – у него было очень плохое зрение, деду пришлось сделать несколько весьма дорогостоящих операций, чтобы внук не ослеп окончательно. Сейчас Филипп видит хорошо, но привычка никуда не исчезла.

К своей работе исследователя Филипп относится со всей возможной для него самого серьёзностью. Работа – главное увлечение его жизни, именно здесь расцветают его цепкий аналитический ум, умение мыслить логически и отличную память. Но на гениальности в исследовательской части ответственность Филиппа резко заканчивается – он просто не способен долго сидеть на одном месте и заниматься монотонной и однообразной бумажной работой.

К своим обязанностям довольно высокой занимаемой должности он относится с таким преступным пренебрежением, что треплет нервы абсолютно всем своим подчинённым, хоть капельку связанным с документами и оформлением бумаг, но большая часть свалена на его заместителя, Харуки Макото, усидчивого и исполнительного магистра, готового простить Филиппу многое за его гениальность.

И, во многом благодаря своему заместителю, Филипп уверенно балансирует на той грани, когда уволить и выгнать его нет реального повода, хотя многие его безуспешно ищут. Но сложно это хотя бы потому, что в сфере генетических исследований равных ему нет.

Слабым местом Филиппа, которое он прекрасно осознаёт, является сводная сестра, которая о его существовании вряд ли помнит. И она связана даже не с кланом, который Филипп всем сердцем презирает, а с приёмной матерью, которую он до сих пор ненавидит. Он-то ушёл из клана, а вот, пусть и неродная, но совсем маленькая младшая сестра там осталась. С той сумасшедшей. И здесь много бесполезного чувства вины, потому что и тогда и сейчас изменить ничего нельзя.

• БИОГРАФИЯ •

Родом Филипп из тех остатков семейства Окумити, которым хватило осмотрительности оставаться сплочёнными ещё с начала колонизации  вплоть до настоящего времени. Клан старый, но маленький и почти незаметный: всего четыре семьи, работающие достаточно сплочённо, чтобы иметь прибыльный бизнес – небольшую сеть отелей, стилизованных под рёканы.

Это предполагало для Филиппа беззаботную в материальном плане жизнь в достатке выше среднего. Если бы ещё задолго до его рождения Рё Окумити – его отец, являясь альфой и наследником семейного дела, не нарушил волю деда, Фудо Окумити, женившись на бете - небогатой учительнице из Лондонского квартала.

1984 - Фудо, суровый и вздорный старик, лишил своего сына наследства, но на решение Рё это никак не повлияло – из клана он ушёл. Более того, жена родила ему сына-бету, и, к вящему негодованию деда, просто повернутого на японских традициях, супруги дали ему имя Филипп. Мальчик ещё не вышел из младенческого возраста, как Рё бесследно исчез, оставив молодую жену на произвол судьбы. Спустя ещё какое-то время мать тяжело заболела и болела долго, а страховки и доходов школьной учительницы на лечение сразу двоих – себя и сына - не хватало.

Филлипу было три года, когда она умерла. Мальчика, больного арахнодактилией, нуждающегося в постоянной медицинской поддержке, должны были поместить в соответствующий интернат, если бы по непонятной причине не вмешался дед и не забрал мальчика в клан, обеспечив лечение, а потом и обучение – всё, в чём мальчик нуждался физически. Он даже дал внуку новое имя, которое Филипп так и не смог принять.

Почему дед хотел сделать наследником именно Филиппа, осталось невыясненным, Фудо Окумити ничего не объяснял и в свои планы никого не посвящал. Лишь для немногих было очевидным странное снисходительное отношение к внуку – следствие перенесённой на него болезненной и тщательно скрываемой любви к отступившему от семьи без вести пропавшему сыну. Но если для кого-то это и было ясно, то только не для самого Филиппа.

Воспитание Филиппа дед доверил женщине, которая когда-то была выбрана им для Рё в качестве невесты. Для Филиппа настало ужасное время: женщина оказалась психически неуравновешена, часто издевалась над мальчиком, умело совмещая унижение, психологическое давление и побои, которые не оставляли следов или же объяснялись детской непоседливостью. Да и свою болезнь она тоже скрывала очень умело. Филиппу ничего не оставалось, как терпеть, ибо в семье, да и в клане его, в силу болезни считая инвалидом и вообще бесполезным нахлебником, не любили. Вообще, в клане появлению отпрыска Рё не сильно обрадовались –  он стал прямым наследником в семейном бизнесе.

Дед же беспокоился только об обучении внука, которое, в силу болезненности мальчика, частых обследований, долгого и дорогостоящего лечения, было надомным. Филиппу – и так болезненному и слабому, - приходилось изо всех сил соответствовать ожиданиям деда и терпеть скрытую нелюбовь родственников – благо мозги у мальчика были более чем на месте. Преподаватели хвалили его за способности: цепкий аналитический ум, умение мыслить логически и отличную память.

Учеба стала единственной отдушиной мальчика. Он учился, много читал и мечтал только об одном – стать каким-то неведомым чудом альфой, чтобы однажды отомстить всем обидчикам. Комплекс по поводу вторичного пола умело подогревался ещё и мачехой, которая часто капала будущему наследнику на мозги: семье для успешного бизнеса нужен альфа и только альфа - стойкий, железной воли, здоровый человек, который будет отлично знать и вести семейный бизнес. Последнее понятие в семействе Окумити возводилось в абсолют, приравнивалось чуть ли не к вере, было наивысшем приоритетом. Поэтому, с одобрения деда, с десяти лет – 1994 год – когда после многочисленных операций зрение Филиппа восстановилось, он начал периодически, вперемешку с учёбой, работать в ближайшем рёкане – он наследник, он просто должен. Обучение и работа, разумеется, проходили под присмотром и руководством мачехи.

Изначально в этой идее, наверное, не было ничего плохого, но мачеха, почувствовав ещё большую власть, сделала Филиппа в рёкане уборщицей, заставляя чистить отхожие места и наказывая за малейшую провинность. Разумеется, дед об этом ничего не знал, а если бы и знал, то не поверил, а обслуга молчала. В учёбе тоже ему особо выбирать не давали: никого не волновало, что ему нравится окружающий мир, биология, а потом и химия больше, чем обществознание и экономика.

1997. Филиппу тринадцать. У мачехи родилась дочь и она окончательно взлютовала.
Какое-то время Филипп ещё пытался угодить, старался делать всё так, чтобы хотя бы дед был им доволен, ведь чувство долга взращивалось в нём всей семьёй. Ровно до того момента, как не случилось непредвиденное. Филиппу только исполнилось тринадцать, а его отправили обслуживать номер для VIP-клиента. Хотя это и было странно, раньше к этим номерам его и близко не пускали. Гость оказался сильно пьян. Настолько пьян, что спутал Филиппа с заказанным мальчиком по вызову. И … убежать сил у него не хватило. А рассказать и пожаловаться было некому и настолько стыдно, что Филипп молчал. Молчал, пытаясь справиться с произошедшим сам.

Молчал, пока случайно, в очередном бредовом приступе мачихиной шизофрении не подслушал, что это было подстроено. Ею. А за него – заплачено. И вот тут Филипп осознал, что хочет ей смерти. Помноженный на гнев и ненависть подростковый нрав привел к тому, что Филипп кинулся на неё с кулаками, но оказалось, что приступы шизофрении совершенно не мешают мачехе применять силу и защищаться. Вдобавок она представила деду всё так, словно Филипп напал на неё из-за лени и нежелания работать.

После этой стычки Филипп месяц приходил в себя и осознавал, что убийство Сидзуке он не потянет сейчас, она сильнее и взрослее. А вот её дочь нет. И он искренне надеялся, что это может быть слабым местом у отмороженной на всю голову маньячки. Ошибся. Если дочь была бы хоть капельку важна, она бы её одну не оставила.
Он долго стоял с остро-заточенным карандашом над её кроваткой и смотрел, примеряясь попасть в глаз – чтоб наверняка. Но почему-то не смог. Рука не поднялась на ребёнка, который проснулся, заулыбался ему и протягивал маленькие ручонки.
И Филипп ушёл. Проблуждал неделю, ночевал где попало. Голодал. Каким-то чудом не был замечен ни полицией, ни бдительными органами опеки. Скорее всего, умер бы от голода, если бы его не нашли и не вернули в клан. После этого ситуация для Филиппа стала тяжелее в разы: если до этого терпели и унижали исподтишка, то сейчас открыто называли позором семьи и нахлебником. С поощрения деда – тот ждал, что внук изменится, поймёт свою вину и возьмется за голову.

Разумеется, Филипп не выдержал, начал бунтовать. В тихую скалясь на чужие замечания в свою сторону, вызывая как можно меньше шума и стараясь пакостить в ответ, но так, чтобы не заметили. Перестал подчиняться, работать в рёкане и потребовал от деда отдать его в обычную школу. А чего ему было бояться, кроме мачехи? Даже дед не был так страшен. Даже то, что в школе его недолюбливали, считали заучкой и ботаником, поскольку по знаниям он их намного опережал, было не так страшно, как то, что творилось дома. Даже попытки школьного психолога хоть как-то помочь Филиппу влиться в коллектив, привели лишь к тоннам сарказма с его стороны.

2000. К его шестнадцати окончательно и без толики надежды стало ясно, что он всё-таки бета, и неприятие семьи увеличилось, хотя казалось бы куда уж больше,  а отношения с дедом испортились окончательно. Тот решил не отписывать ему наследства, но умер, так и не успев отдать на этот счёт никаких распоряжений. Официальная причина смерти – сердечный приступ.
Филипп же, таким образом попав в самый эпицентр делёжки наследства, решил из клана уйти окончательно, даже не смотря на сильную привязанность к младшей, пусть и сводной сестрёнке, о которой после того неудавшегося покушения заботился, подталкиваемый чувством вины. Семья отстала сразу же, как Филипп подписал бумаги на отказ от имущества деда.
Кое-какие кредиты на его личном счету всё же были, так что он снял себе комнату в районе попроще и занялся поиском работы. Перебивался то курьером, то официантом. Брался за любые подработки. А в качестве соседей ему попались настолько безбашенные парни, студенты-медики из колледжа, что Филипп, благодаря им, понял, что поступать будет только в академию ибн Сины. Столько разговоров было про эту академию и возможности, которые она открывает, что теперь у беспорядочных подработок была цель – заработать на учёбу, подтянуть знания и получить сертификат А.

2006. Филипп устроился лаборантом в колледж, где проработал год, подтянул биологию с химией, и получил Сертификат А с наивысшими баллами. Вот теперь ему были открыты двери в академию ибн Сины.

2007. Сдал вступительные в академию ибн Сины, на одно из бюджетных мест. И детская совершенно неосуществимая мечта «стать альфой» неожиданно начала приобретать формы, стала немного реальнее, когда в академии в качестве куратора ему попался Морган Адам Томас. Он познакомил его с Майклом Тревисом, пишущим докторскую на очень интересную тему, затрагивающую метилирование ДНК – то, что теперь интересовало Филиппа больше всего.

Знакомство с Тревисом стало решающим, благодаря ему Филипп окончательно выбрал направление своей будущей деятельности.  Тревис сумел задать Филиппу направление в генетике и исследовательской деятельности в целом. А также стал человеком, который показал новые горизонты и возможности будущей профессии – особенно когда Филипп понял, что Майкла на самом деле больше всего интересуют геномы и возможности их изменять.
Генетика как наука оказалась прекрасным миром, в который Филипп ушёл «с головой», на какое-то время даже отвлёкся от выедающей его изнутри ненависти и жажды убийства мачехи. Её он не смог бы забыть, даже если бы захотел. Но он помнит и живёт, выжидая возможности отомстить. И если бы не сверхтребовательный начальник и не работа, месть была бы единственным, о чем мог бы думать Филипп. Ну, и ещё о сестре, которую он там оставил.

2012. После выпуска со специальности «генетика» Филипп около двух лет проработал с Майклом в лабораториях ибн Сины. Проекты были серьёзные, но интересующее их направление, связанное именно с человеческим геномом, мало затрагивалось. Даже исследования наследственных заболеваний в силу дороговизны были редкими, и попасть на них стоило немалых усилий, ведь конкуренция в лабораториях ибн Сины была нешуточной. Майклу с Филиппом становилось тесновато в стенах академии, с не самыми молодыми оппонентами рядом, пока однажды Майкл не предложил возможность перебраться в частную лабораторию, которой руководил бы сам Тревис. Филипп согласился, потому что его наработки наконец имели все шансы стать настоящими проектами, глупо было бы упускать такую возможность.

2015. Частная лаборатория в результате была перекуплена Тревисом, который встал во главе учёного совета. Не то чтобы Филипп этого не ожидал – амбиции Майкла почти с самого начала не были тайной для него, но сама ситуация, когда Тревису не мешают руководить, вызывала нервный смешок. Но открывшиеся возможности решили всё – проекты и финансы в любом другом месте были бы явно хуже. И как бы Тревис не напрягал Филиппа, тот мог заниматься любимым делом, а значит, вполне мог не обращать внимания (но всё равно держать ухо востро) на некоторые требования Майкла. Тем более, что под работу Филиппа был выделен целый проект «Эпигеном человека» (англ. Human Epigenome Project, HEP) в рамки которого отлично вписывались и работа, и его интересы. Ещё одним плюсом работы стал помощник и бессменный заместитель Харуки Макото – единственный человек после Майкла, способный выдерживать Филиппа рядом дольше, чем пять минут. На которого Филипп, ни сколько не сомневаясь, повесил большую часть своей работы и спокойненько скрылся в лабораториях. Но так как фирма только начала развиваться, работы предстояло ещё много.

ОБ ИГРОКЕ

Отредактировано Philip Okumichi (29 января, 2017г. 00:31:17)