Шеннон проводил сорвавшегося с места в карьер омегу таким взглядом, что не оставалось сомнений — присвистнул бы, если бы считал возможным настолько без запинки выражать свои эмоции. А так он просто усилием воли опустил брови на положенное им место над глазами, двинул горлом, и поудобнее устроился на диване, закидывая руку на его спинку в ожидании мальчишки. Долго ждать не пришлось — кажется, второй хлопок двери раздался едва ли не раньше, чем заглохло эхо от первого. Суматошный топот пяток по ступенькам, и — Энцио влетел в него, словно пушечное ядро, крепко приложив своими небольшими, но ощутимо костлявыми килограммами по боку. Алигьери запнулся, глядя на это пылающее любопытством чудо света: хотя за последний месяц Энцио и без того здорово ожил, но таким ураганом энергии альфа видел его пожалуй что и впервые. И это все ещё было непривычно — непривычно тем, что казалось каким-то едва ли возможным, нестойким, хрупким. Одно неверное движение, и рассыпется, как замок из песка. И потому повернулся он, чтобы лучше видеть экран планшета, с преувеличенной аккуратностью, кладя ладонь второй руки на диван рядом с мальчишкой.

"Что не так?" — спросил альфа взглядом, когда Энцио прижал планшет к лицу, словно его плющило от эмоций, но вслух уточнять не стал, предпочтя перейти к существенному:

— Без лишних слов по ключевой фразе. Вбей — "компьютерная анимация"... вот, тебе строка сразу подсказку даёт, — заговорил Алигьери, с трудом борясь с желанием положить ладонь не на диванную подушку, а на талию неровно сидящего омеги, в чью макушку он практически утыкался носом, каждым вдохом вбирая в себя тонкий и легкий аромат сирени. — Смотри, вот раздел... в "Кошках и собаках" использовался такой тип анимации — сначала с помощью датчиков сняли движения настоящих животных, а затем...

Негромко стал пояснять он, направляя омегу по подробной и существенно перегруженной информацией статье, поднимая руку и поверх плеча мальчишки взмахом пальцев по экрану пролистывая к нужной картинке-иллюстрации, чтобы её увеличить...

Ощущать эту нежную отзывчивость со стороны создания, которое раньше, как терпеливо ты его ни обихаживай, сколько ни жертвуй и как ни заботься, только и знало, что дичиться и не даваться в руки, с шипением вырываясь и горестно замыкаясь в себе — было, конечно, делом невероятно подкупающим. Алигьери было по-юношески обидно, признавая свою неодолимую нужду в этом мальчишке-омеге, сохнуть и тосковать по нему в одиночку, безответно, казалось бы, терять голову и прежние взгляды на мир от этого сиреневого запаха, расшатывающего личность альфы практически до основания — и теперь он млел, ощущая, как Энцио льнёт к нему, жмётся и ластится, что тот котёнок. Млел, на несколько секунд ощущая расслабление — и тут же уколом подозрительности напоминая себе, что омега этот совсем не дурачок, и льнёт к нему ну вовсе не от того, что Шеннон наконец стал ему нравиться. Ничего подобного, напоминал себе альфа, мысленно отматывая события к тому моменту, с которого всё вот это началось: к просьбе мальчишки научить его убивать. А затем — ещё чуть-чуть, к тем горестным рыданиям и укоризненному "люблю", которое Шенн заставил-таки себя сказать. Заставил, обнажаясь до печёнок перед этим маленьким лукавым хитрецом, раскрывая карты перед его потребностью в обожании. Энцио хотел быть любимым — и видит небо, альфа делал всё, что было в его силах, чтобы омега видел и ощущал эту любовь. Как же его иногда — иногда?! — из-за этого бесила слепота незрелого ребёнка и его неспособность сознательно отдавать что-то в ответ. Сознательно — а не когда Энцио самому что-то было нужно. Сколько лет ещё должно пройти, прежде чем из этого зачатка личности вырастет что-то адекватное и конкретное? Бес бы побрал эту разницу в возрасте...

И сейчас романтичный миг омежьей ласки, в который Шенн приобнял его за плечи и осторожно коснулся губами ткнувшейся к плечу макушки, продлился недолго. Алигьери, с преувеличенным ожидающим вниманием наблюдая за тем, как Энцио застенчиво тупится и мнётся, медленно вздохнул, услышав озвученный наконец вопрос. Интернет, значится, да? Что ж тебе там как мёдом намазано...

— Энцио, — мягко и внятно начал альфа, поглаживая омегу по хрупкому плечику, — я обещаю тебе, что это будет возможно — если будет выполнен ряд необходимых условий. Ты умный мальчик и должен уже понимать, что моя цель не в том, чтобы лишать тебя чего-то, — пальцы Шенна легко скользнули тыльной стороной под тонким краешком челюсти мальчишки, очерчивая его фарфорово-кукольное, большеглазое лицо, — а в том, чтобы тебя защитить. — Он взглядом сделал акцент на этом слове, произнеся его медленнее, чем все остальные. — Потому что ты нужен мне и я не хочу тебя потерять. И основная причина, по которой я не пускаю тебя в мировую сеть, хотя все сроки наказаний давным-давно вышли — я не хочу повторения сентябрьской истории. — В глазах альфы отразилась тягостная серьезность.

— Я не хочу, чтобы ты снова поверил чужим людям на слово и снова совершил что-нибудь необдуманное. Послушай меня, Энцио, — Шенн убрал приобнимавшую омегу руку и взял ладонь мальчишки в свою, внимательно и очень твердо на него глядя. И продолжил говорить — негромко, мягко, спокойно и очень вкрадчиво, тоном, в чём-то роднящим его с гипнотизёрами — если бы целью гипнотизёров стояло убеждение, а не одурманивание. — В интернете, прикрываясь чужим именем и путая следы, очень легко кого-нибудь обмануть, и многие этим пользуются. И я не хочу, чтобы тебя обманывали. В интернете никто не проверяет информацию, которая там публикуется, и почти всему там нельзя верить на слово. Как ты, ещё столь многого не зная, сможешь отличить правду от лжи? Скажи мне, Энцио. Один раз ты уже попал под чужое влияние, когда решил, что снаружи тебе обязательно будет лучше, чем здесь. Как я могу быть уверен, что этого не повторится?..

Альфа слегка наклонил голову, заглядывая в лицо подростка и мягко держа его ладонь в своих сухих, сильных пальцах. Не сжимая сильно — мальчишка в любой момент мог ее выдернуть. Тень внимательного волнения набежала на его облик, подобно встревоженности настоящего опекуна за судьбу своего воспитанника — хотя изнутри Алигьери, уже не раз прокручивавший в голове аргументы и контр-аргументы относительно тех или иных потребностей мальчишки, оставался спокоен и достаточно равнодушен. Совсем не правдивость информации была для него камнем преткновения в этой теме — но не говорить же, что он просто ревнует Энцио к общению с кем угодно другим, кроме учителей и себя самого? Впрочем, решил для себя Шенн, если ему потребуется вскрыть и эту карту, чтобы должным образом повлиять на мальчишку и подогнуть его под себя, он ее вскроет. Главное одно: чтобы эти же карты потом не пошли в игру против самого альфы. Но с таким, верил Алигьери, зная причину и следствие, он, если что, найдёт способ справиться. Не сможет не найти.

Сдержанное лицо Алигьери не отразило ничего конкретного, пока он слушал отчаянные признания омеги, но замешательство, в которое ввергли его слова Энцио, от этого мельче не становилось. Вот значит, как. Геката, значит, молитвы услышала. Что ж, пусть так. Шеннон и без этого подтверждения видел, что выбранная им тактика выжидания и выманивания оказалась успешной. Куснув изнутри губу, он взглянув на начавшего заливаться слезами мальчишку — и протянул руки, мягко привлекая его к себе, обнимая и утешающе поглаживая по волосам, позволяя уткнуться и заливать слезами серо-голубую ткань рубашки.

— Ну, ну... Не плачь, не надо слёз, — Шеннон дождался, когда омега перестанет шмыгать носом и подрагивать, не прекращая гладить его широкой ладонью — прежде чем заговорить всё тем же размеренным, увещевающим тоном. — Послушай меня, Энцио. Послушай внимательно. Если прежде я причинял тебе боль — то, поверь мне, вовсе не со зла. — "Опустим те моменты, когда мне хотелось тебя придушить." — Я ошибался, потому что не знал, как правильно с тобой обращаться. Видишь ли, — заговорил он чуть живее и ироничнее, ладонью мягко прижимая к себе голову мальчишки, — я раньше никогда не жил с омегами. Ты первый омега в этом доме — и в моей жизни — с которым я пытаюсь хоть как-то поладить. С которым я хочу быть. Хочу жить. И первый и единственный омега, которого я хочу защищать, — серьёзно и очень внятно произнес альфа, внимательно заглядывая в глаза мальчишки.

Да, так и есть, чего уж тут скрывать — хочет, нуждается, жаждет его и только его, именно этого омегу с именно этим запахом и этими хрупкими чертами лица, с большими янтарными глазами и отросшими почти до плеч уже темными волосами, — правда, которую он вынужден был признать ещё тогда, в феврале, стоя под забором Храма Гекаты и понимая, что без этого мальчишки ему нет смысла возвращаться домой. Их встреча лишила его покоя, лишила права на привычное и размеренное существование, права на удобство и свободу, меру которых он сам себе отвоевал за эти годы. Не только у Энцио жизнь полетела кувырком — и Алигьери до сих пор казалось, что этот полёт только набирает обороты дикого вращения, и покой ему только снится... Даже сейчас, когда, казалось бы, всё стало хорошо, когда Энцио начал доверять ему, когда его стало можно обнять, не вызвав бурного сопротивления и рыданий — тем более сейчас, потому что хрупкий этот покой, которому Шеннон по привычке ни на йоту не верил, ощущался не больше чем затишьем перед бурей. Ох, натерпится он ещё с этим омегой, подсказывало чутьё, до самых краёв натерпится...

— Так что ты уж прости меня, — просто произнёс Шенн, коснувшись ладонью щеки мальчишки. — Я еще многого о тебе не знаю. И если впредь я снова чем-то тебя обижу — пожалуйста, не молчи. Обижайся, ругайся, только не молчи и не убегай от меня. Ладно? У тебя есть еще другие учителя, кроме меня, кто учит тебя жизни, а у меня из омег есть только ты, Энцио. Кто еще, как не ты, можешь научить меня понимать тебя? Никто, кроме тебя, — Алигьери приподнял уголки губ, наметив на лице улыбку.

"Да, Энцио, ты и только ты. Тебе ведь именно это так нравится от меня слышать?.."

Алигьери терпеливо вздохнул, отрешенно смотря в пространство и дожидаясь, когда мальчишка проплачется. Омеги. Что с них взять. Комок переживаний повышенной влажности — всю рубашку альфе обрыдал, ткань намокла и холодила кожу там, где Энцио не прижимался к ней горячей щекой. Шеннон уже научился понимать, что, когда мальчишка плачет вот так, навзрыд и искренне — то это уже не от обиды, а от чего-то еще. Как с младенцем, ей-небо, догадайся по интонации и размеру слёз, чего оно хочет и от чего опять разревелось... Кто бы мог подумать, что ему в жизни понадобятся и такие навыки тоже.

— Хорошо, — утверждающе повторил он за омегой, по-прежнему того поглаживая, как котёнка. Беретта, проснувшийся от звуков и вылезший из корзинки, сидел на полу и озадаченно прядал ушами — а после вспрыгнул на диван и полез через колени альфы нюхать омеге зареванное лицо. Шеннон только усмехнулся, не мешая животному.

— Так что, возвращаясь к твоей просьбе, — снова заговорил альфа уже куда более будничным тоном. — Тебе можно будет сидеть в интернете, но мне будет гораздо спокойнее и я охотнее позволю тебе это, если ты сначала еще хотя бы несколько месяцев поучишься и послушаешь учителей. Согласишься немного подождать, м, Энцио? А если захочешь не только послушать и почитать, но и посмотреть на что-нибудь своими глазами, то я постараюсь найти время и отвезти тебя туда. Это ведь всяко интереснее, чем сидеть за компьютером, — Шеннон снова едва заметно улыбнулся. — Кстати, до рождения Йоля осталось меньше месяца. Как бы ты хотел его отметить?..

И снова от вида осунувшегося личика омеги по ребрам скребануло досадливое ощущение — его не слушают, только делают вид. Нельзя интернет прямо сейчас — и всё, ничто другое мальчишку не интересует, и ни на какие приведённые альфой аргументы он внимания не обратит, хоть ты зачешись языком, предлагая ему и то, и это, и вот так ещё взамен. Шеннон плотнее прижал язык к нёбу, сглатывая раздражение такой глухой и однобокой реакцией, прежде чем задать свой вопрос — и получить на него в приличной мере неожиданный ответ.

— Ты не слышал? — Алигьери удивлённо моргнул, глядя на тискающего котёнка омегу. Нет, альфа, конечно, привык к зашоренности Энцио, но чтобы не знать даже о таком популярном и отмечаемом повсюду празднике? Ну дела. — Вы у себя в храме никогда не отмечали его? Это популярный праздник, — пояснил он, стараясь подбирать слова помягче. — И очень старый. Его отмечали даже на Земле, до колонизации Деметры. Ты ведь уже прошёл общий курс истории? — Шеннон посмотрел на омегу и задумчиво пошевелил губами, думая, как поделиться с ним знанием о такой, казалось бы, естественной и известной даже детям теме.

Альфа осёкся, озадаченность вспышкой омеги отразилась на его лице. Глубоко и терпеливо вздохнул, на полмгновения закатив глаза к потолку — и потянулся рукой приобнять Энцио за плечи, привлекая обратно к себе.

— Ну, значит, не отмечали. Не отмечали — так не отмечали, что уж теперь. Тем интереснее будет отметить первый раз, верно? — альфа тихонько усмехнулся. — Знаешь, я тебе даже немного завидую. Что-то переживать и узнавать в первый раз — это незабываемые впечатления, которые второй раз уже не повторяются. Как нельзя второй раз прочитать хорошую книгу или посмотреть фильм. Так что тебе предстоит совсем особенный Йоль, не то что мне. Хотя я и сам его не праздновал уже лет десять...

— Почему нет? — задумчиво возразил Шеннон. — Люблю. Вот только праздники такое дело... семейное. Особенно Йоль. Его принято отмечать с родными и близкими. А как всё сложилось с моей семьей, я тебе уже рассказывал, — вполголоса напомнил Алигьери. Да, ему ведь тоже шёл семнадцатый год, когда его мир рушился и догорал, когда в одночасье в нём изменилось всё, что могло измениться, и отработку хореографии, съёмки и выступления с разъездами по дорогим гостиницам заменил матрац в углу и всякая черновая работа мальчика на побегушках. Несколько раз он приезжал с курьерскими передачами и в этот дом, ещё не зная, что однажды сам станет здесь хозяином. Обстоятельства навалились на него тяжёлым комом, вынести который было нелегко — а когда ты никто и звать тебя никак, становится как-то не до праздников. И тем более не до них потом, когда живёшь жизнью одиночки с таким комфортом, какого никогда не знал прежде ни в какой компании. При мысли о тех временах Шенну иногда становилось тоскливо — ведь всё же было просто прекрасно, но вот нет, появился в его жизни омега, и где оно всё теперь? Кувырком понеслось и невесть во что превратилось — вместо того, чтобы посвящать время себе, своим удовольствиям и обязанностям, сидит на диване и омеге этому про Рождество рассказывает, как маленькому...

— Я не праздновал, потому что мне не с кем и не для кого было это делать. Нет, конечно, собирались время от времени в баре с товарищами по... работе, знакомыми всякими, было дело. Но какая разница, по какому поводу пить, верно? А на Йоль положено не алкоголем заливаться — на Йоль положено ставить дома ёлку, наряжать её, вешать гирлянды и дарить подарки. Кушанья всякие тематические готовить. Много чего. И вот, поскольку теперь у меня есть ты, Энцио, — Шенн поднял руку и коснулся указательным пальцем насупленного носа омеги, — у меня есть и повод хорошо отметить с тобой Йоль. И Новый год, который спустя неделю Йоля приходит...

— Правда, — спокойно и уверенно кивнул альфа. Отчего б и не правда-то? Если не подвернётся никаких заказов... эх, да даже если подвернётся — придётся воспользоваться снисходительностью Маршала и взять на праздники "отпуск". Иллиан всегда ратовал за то, чтобы ребята у него в подчинении проводили время с семьями — у кого эти семьи есть. Шенн никак не планировал оказаться в их числе, однако ж... Альфа моргнул, окидывая взглядом настороженно выспрашивающего его Энцио. Ну, хотя бы детей с соплями и памперсами в их "семье" не планируется, уже хорошо. А если омега опять начнёт ныть на эту тему, он ему... ещё и рыбок купит, вот. Или что там поменьше шумит, пахнет и гадит? Ну или напомнит, что кое-кто тут собрался стать "настоящим киллером" и убивать людей. Ага.

— Поставим и повесим. И звездами украсим. И свечи зажжём. Я тебе даже глинтвейн сварю — по рождественскому рецепту, с корицей и бадьяном, — уточнил альфа, каждое своё утверждение дополняя кивком. — А ёлку на зелёной неделе в январе высадим в парке. Или прямо тут, на заднем дворе. Традиция такая: их растят в горшках, а потом дарят земле. Иные потом сами же за ними и ухаживают, поливают летом. — Шеннон коротко улыбнулся, меняя тему. — Хочешь, завтра съездим за украшениями? Город уже начали украшать к празднику, хотя самая красота, конечно, будет недели через две. Там и ярмарки, и гуляния, и чего только не творят. Я на будущей неделе должен буду уехать дня на три, может четыре, но к следующему воскресению вернусь — и мы с тобой ещё и погуляем, сходим куда-нибудь, лады?..

При виде омеги, натянувшего на голову аквариум для рыбок, лицо у альфы вытянулось так, что у Энцио появились все шансы когда-нибудь потом вспомнить этот момент и сказать "это того стоило!" Оказалось, обычно скептично суженные, прозрачно-ледяные глаза Алигьери могут быть очень даже широкими, когда он смотрит на что-то с таким искренним удивлением и замешательством. Это длилось всего секунды полторы, после чего Шенн сдавленно хрюкнул прорывающимся смехом, дрогнул раз, другой — и глухо захохотал, зажмуриваясь и прикрывая рот ладонью. Степень глупости представшего перед ним вида просто не поддавалась никакому разумному описанию и осознанию: альфа только со второго раза сумел справиться с собой, поднять глаза на Энцио и не сложиться снова, и то только потому, что омега в аквариуме — рыбка моя! — был на грани паники и истерики одновременно, и не кинулся ни в одно, ни в другое видимо, исключительному потому, что никак не мог выбрать. Бумажный пакет с чем-то, что он уже купил и оформил на кассе магазина — благо, остальные пока не занимали его рук, сложенные в автоматической ячейке на входе, — съехал альфе на локоть, когда тот, по-прежнему заламывая брови и блестя взглядом от с трудом сдерживаемого смеха, потянулся к омеге, чтобы придержать его и хоть как-то, но успокоить:

— Так, ну тихо-тихо-тихо... Как же ты умудрился-то, а? — Шеннон осмотрел надетый на голову непутёвого мальчишки стеклянный шар. — Так, не реветь. Настоящие киллеры не ревут в таких ситуациях.

— О боже! — раздался сзади ах! консультанта зоомагазина. — Что произошло?!

— Научно-исследовательский казус, — мгновенно сориентировался Шенн, в общем-то, и без слов примерно догадавшийся о причинах, подтолкнувших омегу на такой шаг, обнимая мальчишку за плечи и принимая все вопросы на себя. Скосил глаза на стеклянную сферу на уровне своего плеча, под которой угадывалось абсолютно бедное выражение лица Грациани. Примерно... нет, но всё-таки, зачем?!..

— А... Но... — молодая бета, тонко пахнущая весенней мимозой, явно не знала, куда себя девать от изумления и испуга.

— Ну вещи же надо примерять перед покупкой, — Алигьери улыбнулся, обращая неловкость и недоумение шуткой. — Но, по-моему, сидит идеально, так что мы однозначно его берём. Не бойся, — это уже Энцио, наклонившись к нему поближе. — Сейчас мы поедем в больницу и там его с тебя быстро снимут...

Кто бы знал, каких усилий стоило Алигьери не начать ржать снова по мере того, как идиотская ситуация в аквариуме усугублялась натекающими соплями и наэлектризованными до состояния, начинающего напоминать одуванчик, волосами! Тем не менее, когда Энцио под его рукой весь напрягся и упёрся, готовый из последних силёнок противиться попытке вывести себя из магазина, альфа, не обращая внимания на косящихся на них посетителей, глубоко и терпеливо вздохнул — и попросил у консультанта пустить их в подсобку и принести бумажные платки.

Остальное заняло около получаса времени — причём, пожалуй, больше всего его понадобилось, чтобы объяснить по телефону службе спасения, от чего, собственно, требуется спасать. Пока бригада ехала, взволнованная девушка-консультант раз пять заглянула в подсобку, где-то нашла и вручила Энцио веер, чтобы тот совсем уж не задохнулся в своём стеклянном плену — окон в подсобке не было. Спасатель в спецформе и с инструментами, велев Энцио наклонить голову, закрыть глаза и потерпеть, медленно провел поперёк стекла пронзительно зажужжавшим автоматическим лобзиком — и, взяв аквариум за края, разломил его по надрезу на две половинки, высвобождая голову страдальца. Пока всё та же консультант отводила Энцио умыться, все формальности были улажены, а останки аквариума убраны с глаз долой. Нда, придётся всё-таки обойтись без рыбок, резюмировал для себя Шеннон.

Загрузив в машину все пакеты и омегу, Шенн сел за руль — и оглянулся назад, протягивая Энцио тот пакет поменьше, что с логотипом зоомагазина.

— Держи. Тут семена кошачьей травы и лоток для земли. Наберешь на заднем дворе, прорастишь по инструкции и высадишь для Беретты, пусть порадуется.

Наверное, так и начинаются семейные альбомы — во всяком случае, желание Алигьери распечатать и приберечь на будущее тайком сделанное на телефон фото зарёванного омеги с аквариумом на голове было чётким и решительным. И подписать "Энцио Грациани, 17 лет". Просто потому, что забывать такие моменты — кощунственно!

В жизни Маршала Команды А случалось много разных неожиданностей. Но звонок на личный телефон с незнакомого номера и раздавшийся в трубке тонкий голосок омеги... он бы подумал, что мальчик ошибся номером при наборе — но его сходу назвали Маршалом, и Саймон озадачился.

— Доброго вечера и тебе, Энцио Грациани, — степенно произнёс он, потирая подбородок. Не сразу, но он вспомнил этого омегу — ровно после того, как тот назвал имя майора Алигьери. Однако. — Говори, раз уж звонишь. Что случилось?..

[AVA]https://forumstatic.ru/files/0012/4f/d4/84485.jpg[/AVA]

По вечернему времени Маршал был в кабинете один, и потому брови его от таких слов вполне искренне поднялись повыше над дужками компьютерных очков, в которых он, щадя своё совсем не здоровеющее с годами зрение, работал с документами.

— Он на задании. Если бы там что-то пошло не так, мне бы сразу об этом сообщили, — судя по всему, мальчик знал, чем именно Алигьери зарабатывает на жизнь — раз уж он знал о существовании его, Маршала. Презабавно. Саймон говорил неторопливо, но подрагивающий от волнений голосок в трубке подстрекал его улыбаться. Кажется, после того летнего побега всё пошло на лад? — А поскольку новостей нет, значит, всё идёт по плану.

Но, очевидно, по какому-то другому плану, нежели киллер рассчитывал изначально. Что же, это случается, каким бы головастым не был исполнитель и проверенными — информаторы, всегда остаётся шанс, что что-то сложится не так гладко, как хотелось бы. Но у Алигьери была выучка его отца, Вёрджила, в довесок к его собственной настойчивости и трезвости, и к "золотому составу" Маршал причислил его совершенно не зря. Нужды беспокоиться не было, Краунберг — мишень не того класса, что могла бы надолго озадачить его бойца. Но и не того, с какой можно было бы поработать на улице со снайперки. Маршал глухо хмыкнул.

— Когда он выйдет на связь, я передам ему о твоём беспокойстве, — заверил омегу Иллиан. Хотел бы он увидеть лицо майора в этот момент. У каждого человека должно быть что-то, ради чего он будет спешить домой. Или — ради кого. Наблюдать за тем, как этот кто-то пускает свои корешки в жизнь майора, было крайне занятно. А то в двадцать шесть лет быть погружённым в работу отморозком... не за каждого из подчиненных Маршал готов быть так вступаться перед жизнью, но — здесь он был абсолютно уверен, что немного балласта парню пойдёт только на пользу. Дожить до седин и осознать это своим умом с опозданием в половину жизни "везёт" не каждому...

[AVA]https://forumstatic.ru/files/0012/4f/d4/84485.jpg[/AVA]

Это всполошенное "нет" развеселило Иллиана ещё больше. Он крутанулся в кресле, с усмешкой отворачиваясь от стола. Однако, "мистер Маршал"... Алигьери оставил омеге личный номер телефона, но имени не сказал? Впрочем, ответ на эту маленькую загадку он получит уже у самого майора.

— Отчего же "нет"? — не стал он так сразу сворачивать разговор. — Разве ты не хочешь поскорее увидеть его дома?

Ох уж эта юность с её чувствами, посмеивался Маршал про себя, это дивное, дивное время. Он бы даже немного позавидовал Алигьери — если бы не знал по собственному опыту, что уместнее будет ему посочувствовать. Омежка-то из секты, игрушка с промытой головой, у которой в ближайшие год-два одна судьба была бы — быть проданной в собственность первому назвавшему должную сумму... Но тогда, в прошлом декабре — уже прошлом, надо же, когда только успел год пролететь? — волнение, тщательно скрываемое Алигьери в первую очередь от самого себя, и сам факт того, что киллер притащил мальчишку живым, а не избавился от него прямо на месте, сказали Иллиану многое. И то, что он слышит сейчас в трубке, было очередным подтверждением тому, что прислушался он к этим словам вовсе не напрасно и весьма своевременно.

[AVA]https://forumstatic.ru/files/0012/4f/d4/84485.jpg[/AVA]

— Не представляю, — согласился Маршал, откидываясь на спинку кресла. Невероятная непосредственность омеги его забавляла, хотя слышать, что паренька учат стрелять... что ж, Иллиан не мог не отметить, что свои разумные основания у этого хода были. Вот только майору Алигьери стоило бы все-таки пойти дальше — и научить своего омегу не только стрелять, но и соблюдать определённые правила поведения. В самом ли деле стоило ли Энцио сейчас как на духу выкладывать ему все свои жалобы и переживания?.. Но останавливать его Саймон не стал — наоборот, покручивая в пальцах кончик уса, поинтересовался:

— Но отчего ж сволочь-то? Он ведь о тебе заботится, — участливо отметил Иллиан, роняя отобранные слова в подставленные уши и про себя удивляясь, насколько по-детски в самом деле звучит речь бывшего аватары. — Разве не должно за это быть благодарным?

[AVA]https://forumstatic.ru/files/0012/4f/d4/84485.jpg[/AVA]

— Звони, — разрешил Иллиан, отметив осечку омеги. Ну, лучше поздно, чем никогда — до мальчика, судя по всему, дошло, что его эмоциональный доклад о подноготной их с Алигьери отношений в этой ситуации несколько неуместен. — Это правильно, что ты волнуешься. Майор Алигьери тоже переживает за тебя. — Во всяком случае, думает о своём омеге он явно чаще, чем о многих иных вопросах, Маршал без труда читал это по изменившемуся поведению альфы. — Он не задержится дольше, чем то действительно необходимо. На совещаниях-то его и гвоздями не удержать.

Иллиан усмехнулся, вспоминая это такое знакомое тоскливое выражение — "ну можно я уже пойду?.." — сквозившее в глазах молодого альфы, который всеми силами сохранял спокойствие и терпение, но от взгляда опытного старика никак не мог скрыть, что мысли его и сердце его не здесь, не в докладах, не в сводках, не в аналитических разборах и обсуждениях такого непростого дела, как слаженный и полноценный контроль над территорией и экономикой крупнейшего городского квартала. Саймон, конечно, очень бы желал наблюдать более серьёзное отношение в исполнении способного человека, уже года три желал точно — с тех самых пор, как начал привлекать его не только к исполнительской, но и к административной работе, однако... однако пусть, пусть. Всё идёт своим чередом. И главное, что сдвинулось с мёртвой точки.

— Можешь собой гордиться, Энцио Грациани, не всякий омега заставит альфу так спешить домой. И я рад, что у тебя это получается, — добавил Иллиан к своим слова — и нажал "отбой".

[AVA]https://forumstatic.ru/files/0012/4f/d4/84485.jpg[/AVA]