Настоящее имя Ева Полански.
Очень важный человек для Эмиля, да и, в общем-то, для мальчишек. Въехав в дом 17 по Малой Римской набережной где-то с год спустя после смерти Герберта Адлера, стала тем человеком, кто вместо мягкого и готового всегда уступить Эмиля мог всегда сказать "нет" как посторонним, так и Лэйву с Крисом. Сколько подзатыльников она им отвесила, сколько раз гоняла их половником или скалкой — не счесть. Сколько раз кормила обедом и присматривала за ними, когда Адлер-старший работал допоздна, а то и вовсе забирала мальчишек к себе на ночь, когда он уходил в смену.
Наверное, это у нее они набрались альтернативных взглядов на ход вещей, желания быть не как все и познаний в непечатной лексике.

Отлично гадает на картах таро — и дар, и "профессию" унаследовала от матери, которая в свою очередь у наследовала от бабки, а та от прабабки и так далее. Говорит, что в ее жилах течет цыганская кровь, судя по всему, уже здорово разбавленная. Говорит, что может общаться с духами — так ли это, сложно сказать. От тех редких клиентов, ради которых она это делала, жалоб и нареканий пока не поступало.

В ее квартире есть что-то мистическое и пугающее — помимо всех этих ловцов снов и колокольчиков развешанных повсюду. Может, это просто впечатление, которое невольно появляется при словах "общается с духами". И наверное, именно это и тянуло в свое время к ней мальчишек, как магнитом. А еще то, что она так же, как и они, любит животных. У нее живет одиннадцать кошек и огромный белый какаду Гибралтар, который вслед клиентам неизменно орет "Проклят! Проклят! Проклят!" или "Чтоб ты сдох!". Или еще много чего, что почерпнул из богатого лексикона Минервы. Сама же гадалка утверждает, что ее попугай выступает посредником в спиритических сеансах — и порой он выдает такие слова, имена и реплики, которые Минерве и неведомы.

Франсуаза Обержин.
Эксцентричная мадам почтенного возраста. Вдова. Красит уже прилично седые волосы в розовый цвет и наряжается в легкомысленные платья. На этом ее эксцентричность и заканчивается — во всем остальном дама демонстрирует удивительную практичность ума и здравый расчет. Носит в кошельке фото покойного мужа, Жерома Обержина, с которым у нее была сказочная любовь, о чем дама всем и рассказывает. Попавшаяся ей в руки жертва вырвется на свободу не скоро, лишь прослушав три-четыре истории из семейной жизни четы Обержин. Курит чуть ли не все время, вопреки всем страшилкам и предупреждениям врачей до сих пор не заработала рак, даже одышка  у нее в рамках возрастной нормы.

Ввиду отсутствия собственных детей воспитала и до сих пор воспитывает великовозрастного племянника мужа, Флавия. По той же причине с каким-то трепетным пониманием и вниманием отнеслась в свое время к Эмилю, приняв отца двоих детей на работу в свой магазин — и не уволив за частые просьбы "посидеть за него на кассе, пока он сбегает домой, проверит".

Как уже говорилось выше, великовозрастный племянник покойного мужа мадам Обержин. Из тех людей, кого слепит собственноручно придуманный сияющий и непогрешимый образ Принца Обворожительного. Считает, что запах коньяка, которым он пахнет, прибавляет ему шарму в глазах противоположного пола, однако до сих пор безнадежно холост. Удивительно добр, но настолько же и неудачник. Помогает людям из самим же придуманной корысти — по факту, это лишь оправдание врожденного желания помочь, за которое многие даже спасибо не говрят. Шумный и активный, желающий быть в центре внимания — в нем, собственно, и оказывающийся, но лишь в силу поступков и порывов, несоразмерных с возрастом. Он неплохой человек, очень неплохой, но почти все, что он делает, заставляет Эмиля прижимать ладонь к лицу. Однако настойчив. Настойчивости у альфы не отнять, если дело не касается бодания с другим альфой — здесь он часто уступает, якобы в качестве великодушного жеста, но окружающим-то все очевидно.

Пытается печься о благе Эмиля, но выходит как-то наоборот. Неказистые попытки заботы Флавия проваливаются с треском из-за его подспудного желания, чтобы заботились о нем. Он ухаживает за омегой, старается быть галантным и рыцарем. Лучше бы вел себя обычно. Может, кому-то такие театральные жесты на людях и по душе, но вот Эмиля они вгоняют в краску и сковывают панцирем неловкости. Будь Флавий иным — злым, корыстным, жестким, — Адлер нашел бы в себе силы сказать однозначное "нет". Но он страшно боится обидеть хорошего человека и потому принимает эти неказистые ухаживания, вместе с тем невольно стремясь свести все к минимуму. Они проводят вместе течку и гон — так удобней, с природой ничего не поделать, — раз в два-три месяца Флавий добивается похода в ресторанчик по соседству или в кино, или прогулки в шумный центр Рима. Каждая подобная вылазка дается Эмилю с колоссальным напряжением.
Флавий — как чемодан без ручки: и тащить тяжело, и бросить жаль. Его жаль.

Отредактировано Emil Adler (10 марта, 2017г. 23:14:32)