Алексис стоял на обрыве, смотрел на безоблачное небо, такое же синее, как глаза двух братьев, и размышлял, как быть дальше. Он курил, медленно втягивал дым, выпускал его через ноздри и не хотел поворачиваться. Далеко-далеко был зеленые просторы, успокаивающе шуршащие высокой травой, в которой Алексис бегал, когда был совсем мальчишкой. Впереди был простор, пейзаж, привычный за долгие годы. Впереди была красота, чистота и свет.
За спиной Алексиса были обуглившиеся развалины Часовни. Он и подумать не мог, что когда-нибудь увидит свой дом таким - беспомощным, черным, непригодным для жизни, вызывающим лишь жалость. Сзади раздавались голоса братьев, редкие и тревожные.
Никто не знал, как быть дальше.
Докурив, Алексис повернулся и оглядел семью, ни на ком подолгу не задерживая взгляда.
Отца больше не было, и жить без него он Монков не научил. Алексис никогда не задумывался о будущем, и теперь обратного пути не было.
- Ну-с... - начал было Алексис и замолчал, не зная, как продолжить. Что он мог сказать? Посетовать на жизни? Алексис и так едва сдерживался, чтобы не топнуть ногой и не начать швырять камни с обрыва.
Что в таких ситуациях полагалось делать? Идти куда-то? Но куда?
Его и Александра Отец водил в город, Алексис видел, как живут люди, удивлялся и даже пару раз останавливался в гостиницах. Он помнил, что для жизни в обществе нужны кредиты, но того, как их зарабатывать, представить не мог. Им всем стоило бы больше задумываться о том, как быть, если они останутся одни, но Алексис был уверен, что ни один из братьев, как и он, не мог предположить, что подобный день когда-то настанет.
Впервые Алексис чувствовал себя беспомощным. Ему было сорок лет, он прожил большую часть своей жизни в Часовне и совершенно не знал, каков мир за ее стенами - по-настоящему, а не на один день раз в месяц.
Он поморщился.
- Нам нужно в город, - сказал он очевидное - то, что все остальные боялись произносить вслух. - Это место, наша Часовня, будет могилой Отцу. Больше мы ничего здесь не найдем.
Пойти первым в сторону города Алексис не решался. Он злился на пожар, злился на тонкие стены часовни, на Отца за то, что их оставил, на братьев, даже на себя. Брови сходились на переносице, Алексису страшно хотелось выпить, но весь алкоголь, бережно хранимый в погребе, теперь скрылся под почерневшими камнями.
Алексис пробормотал одними губами "Прости нас, Отец", достал новую сигарету, закурил.
Пальцы дрожали, нервы были ни к черту.

Отредактировано Alexis Monk (7 мая, 2015г. 01:14:09)

Что ждало их в городе? Семерых парней, большая часть из которых совсем не видела жизни вне стен Часовни. Ничего. Абсолютно ничего. Даже в глазах старших братьев Артур видел умело скрытую панику, страх неизвестности. А ведь больше надеяться не на кого. Алексис и Александр знали о Деметре больше, чем кто-либо из остального семейства Монков. Артур тоже знал. Но его познания греховного мира были нещадно малы и не давали ни единого толчка к поиску решения.

- Нам нужно будет найти новый дом, - негромко произнес Артур, неспешно следуя по левую сторону от старших. Это было даже скорее размышление вслух, рассчитанное на короткую но продуктивную дискуссию. - В гостиницу ведь не вариант, да, Александр? Нас слишком много, да и... средств не хватит.

Прогнозы в голове были крайне неутешительны, но отчаяние было последним, что могли они себе позволить. Отец учил верить в свою силу воли, а ведь она актуальна не только в противостоянии соблазнам города - она ведь стержень человека. Несгибаемый стержень, который должен помогать двигаться вперед и только вперед, преодолевая все на своем пути. И эту боль от потери - Отца, дома, всего, что, в сущности, было у них - они должны преодолеть сообща. Ведь у каждого из них осталось самое важное: крепкие родные плечи, которые не дадут упасть вниз.

"Мы не должны унывать, - Артур обернулся на шагающих позади младших, - Нужно как-то смотивировать их. У нас ведь будет новая жизнь! Ничуть не хуже, чем была до этого. Я в это верю. А вера - это основа, это тот фундамент, на котором нам под силу будет выстроить все. Главное ведь не отчаиваться, верно"

Пожалуй, мысли были более чем воодушевляющие - жаль, что Артур не взял на себя смелость высказать их вслух. Опасения наступали на пятки - а вдруг ничего не выйдет? Город уже был пугающе близок, через несколько минут они уже пересекут границу, и вот тогда можно будет дать старт отсчета новой жизни. Новым братьям Монк.

Отредактировано Artur Monk (7 мая, 2015г. 02:30:04)

Ему оставалось идти рядом. А где ему еще быть, как не с родными братьями? С кем, если не с ними идти в оплот порока и разврата? Отец направлял их уверенной рукой и суровыми речами, Абрахам хорошо усвоил урок и бормотал молитвы идя рядом со старшим братом.

И не пусти нас на Искушение
Пусть Воля твоя прибудет с Нами.
И прости всех тех несчастных,
Что во грех впадают не единожды, а каждодневно .

Выученные, вызубренные, прочувствованные, они несли успокоение в мечущуюся душу Абрахама. Отец всегда был рядом и в голову не могло придти, что настанет это время, когда Смерть заберет у них единственного наставника. Их Вера росла и крепла под чутким руководством, напевами Псалмов, а теперь ему казалось, что вот-вот рассыпется, как обгоревшая Часовня за их спинами. От того было невероятно тоскливо и погано на душе. Обида и злость отравляли ему душу. 

Абрахам поднял взгляд, когда они приблизились к городу. Ненасытное зево города было готово проглотить их в ту же секунду, как только они ступят на мостовую. Ослепляющее красками, шумом,  бесконечной человеческой речью. Абрахам почти оглох, вцепившись в руку ближайшего брата. Он никогда до этого не бывал здесь и только слышал, о том, что именно тут живут  исчадия Ада, что должны быть повержены и уничтожены. 

За что? Они же все до единого привычны к пороку и разврату! У них нет ничего святого! Как с ними можно находиться рядом и дышать одним воздухом? Что я могу сделать с этим всем? С ними всеми?! Да они нас сметут и не заметят!

Конечно, он находился в состоянии потрясения и мог только бессмысленно хлопать ресницами, разглядывая все вокруг. И несомненно с жадностью поглощая информацию, уже чувствуя змею засевшую в его сердце - чувство зависти. К тому, что кто-то более приспособлен, кто-то более привычен, беззаботен и радуется всему. Совсем всему.

Отредактировано Abraham Monk (8 мая, 2015г. 00:00:04)