Алекс терпеть не мог перемены. Особенно резкие. Простого человеческого «к этому все шло» ему всегда казалось недостаточно. Любые значительные изменения в жизни должны были быть заранее и тщательно запланированы, иначе у него оставалось ощущение, что почва уходит из-под ног. Проблема была не столько даже в неожиданностях, сколько в потере контроля. Чужие решения, не проговоренные по нескольку раз совместно, но влияющие на его жизнь, бесили чрезвычайно. Даже если они были закономерны и вполне ожидаемы.

- Ты точно уверена, что не хочешь подумать еще? – Прозвучало слишком мрачно и почти беспомощно. На самом деле Алекс не собирался нарушать молчание, установившееся в последние полчаса, пускай оно и было несколько гнетущим. Он не хотел вести себя как капризный ребенок, но не мог преодолеть дурацкую обиду и слова вылетели сами собой. Решение Лоры, при всей своей разумности заставляло его чувствовать себя брошенным. Как будто то, что он сам был готов биться головой о стену до скончания веков обязывало и ее поступать так же.

- Нам обязательно снова начинать? – Она вздохнула и несколько раз сжала и разжала руки на руле. Раздражение на грани бешенства, прекрасно. Злилась она большей частью не на него, но когда это спасало? В машине они были вдвоем, так что Алекс оставался единственным кандидатом на роль мишени. – Да, я уверена в своем решении. Нет, я о нем не пожалею. Мне надоело тратить свою жизнь на совершенно неблагодарную работу. Я устала от чувства, что ничего не решаю и не могу изменить, и это случилось не вчера, ты давно об этом знаешь. И вообще-то предполагается, что ты должен меня поддерживать, чего я пока не замечаю. Ты точно уверен, что хочешь сейчас быть на стороне Боба? Потому что именно так это и выглядит!

Оскорбление хуже придумать было бы сложно. Не был он на стороне Бланшара, ни в этот раз, ни, наверное, когда-либо вообще за все время совместной работы. И Лора, разумеется, прекрасно помнила, что он всегда отстаивал ее позицию в любом конфликте. Но речь шла не про заезженную тему коррумпированности университета вообще и ректора в частности, по крайней мере Алекс полагал это самоочевидным. Речь шла о том, что вместо того, чтобы пытаться изменить систему изнутри, Лора вдруг решила все бросить и уволиться. Оставив его в этом гадюшнике и понимая, что он оттуда не уйдет никогда. Кто из них сейчас вставал на сторону врага было еще большим вопросом.

- Забудь ты про Боба хоть на пару минут! Мы определились с тем, что он мудак еще лет пять назад, не меньше. Дело не в нем, - Не стоило ему вообще возвращаться к этому разговору. В последние два дня они только и занимались тем, что обсуждали проблемы университетской администрации: дома, на работе, в дороге. И прерывались только на то, чтобы поругаться из-за увольнения Лоры или злобно друг на друга помолчать. – В сотый раз повторяю, я согласен со всеми твоими претензиями, я на твоей стороне. Просто не хочу, чтобы ты сгоряча сделала что-то, о чем потом пожалеешь. Мы работаем здесь всю свою жизнь, ты только недавно защитила докторскую… И это мы тоже уже обсуждали. Прости. - Он покачал головой и все же выжал из себя главную мысль. – Я не хочу, чтобы мне самому пришлось уходить, но просто не уверен, как буду справляться без тебя. Мы же всегда были вместе.

- Оу, но мы и дальше будем вместе, Лекси, - и эта женщина говорила ему о взаимопонимании и поддержке. Переходить во время серьезного разговора на интимные прозвища, особенно в таком отвратительно-сюсюкающем тоне терпеливого, но бесконечно усталого родителя, определенно должно быть запрещено. На официальном уровне. – Брось, я же понимаю, что именно тебя волнует. И я готова гладить тебя по головке ближайшие полгода и отвечать на кучу сообщений в день. Но я действительно приняла решение, по-настоящему, Алекс. И это решение было нелегким. Мне предстоит страшная нервотрепка в ближайшие недели, и все что я от тебя прошу – даже не позаботиться ради разнообразия обо мне, о нет, на это рассчитывать не приходится! – а просто перестать меня бесить!

Вообще-то они ссорились примечательно редко. Их брак пережил такой серьезный кризис в самом своем начале, что после уже не оставалось проблем достаточно острых, чтобы стать причиной крупного конфликта. Но мелочи имели свойство накапливаться, и временами кого-то неизбежно прорывало. Нормальная часть отношений, вполне преодолимое мелкое неудобство, во многом даже полезное, помогающее двигаться вперед и исправлять ошибки. Вот только сам процесс от этого осознания приятней не становился.

Разумеется, Лора была права. Она могла делать что угодно с собственной жизнью и карьерой. И они обязательно найдут способ не потерять ни в количестве, ни в качестве общения друг с другом. В конце концов, Алекс был взрослым альфой, вполне способным позаботиться о себе, и не нуждался в няньке. Но он так мучительно ненавидел перемены и ничего не мог поделать с ощущением, что Лора совершает ошибку, большую, страшную ошибку, которая в корне изменит привычный уклад их жизни. Признать, что она права означало бы согласиться, что любые старания изменить ГУДН к лучшему бессмысленны по определению и не стоят затраченных усилий. Этого он сделать попросту не мог. А в ответ на попытку рассмотреть ситуацию с чисто семейной и эмоциональной точки зрения получил обвинение в эгоизме и детском поведении, совершенно, с его точки зрения, несправедливое. Его действия были прямой и честной попыткой надавить на чувства жены и заставить ее вести себя так, как он хочет - разумеется в этом не было ничего, что бы ставило под вопрос его зрелость и рассудительность. Он всего лишь хотел избежать того момента в разговоре, где бы ему неизбежно пришлось сказать: «Да, я считаю, что ты поступаешь неправильно».

Оставшуюся часть пути они провели в тишине. В какой-то момент Алекс попытался включить радио, но Лора моментально его вырубила. Ощущение, что мир тихонько крошится и скоро окончательно развалится на части, усугублялось. Изначально он был скорее фоново обижен, но теперь начинал злиться, и это было плохо. «Все, что вы скажете, будет использовано против вас». К тому же хоть один из них должен был попытаться сохранять холодную голову. И он хотел бы позаботиться о Лоре, что бы она ни думала. Просто для этого ему надо было избавиться от мысли, что, поддерживая ее решение он поможет ей разрушить свою карьеру и их брак. Довольно сложная задача, откровенно говоря.

- Приехали, - «…и не вздумай мне что-либо отвечать», примерно так это звучало. Выйдя из машины, Лора чеканным шагом направилась к университету. Это тоже нарушало привычный порядок. Спешить им было некуда, они, как и всегда, приехали заранее, и обычно тратили несколько минут на то чтоб просто поторчать на улице, пока Алекс выкуривал свои законные две сигареты перед рабочим днем. В машине курение было под запретом, на территории ГУДН тоже. Сейчас у него был выбор: пойти на поводу привычки, или поспешить за Лорой. И он выбрал второе, как хороший муж. Не то чтобы правильность этого выбора уменьшила его раздражение, подкрепленное никотиновым голодом.

Отредактировано Alexander Grace (28 сентября, 2015г. 17:57:59)